— Слушай, а чего это ты разговор про дураков затеял?
— Да вот, понимаешь, мысль одна появилась, когда я в кустах сидел. И я целый день думаю.
— Полезное занятие, — сочувственно кивнул Максудов. — И что ж за мысль такая навязчивая?
— Навязчивыми бывают идеи…
— Ну да, это у психов. А мы ж только дураки, судя по твоим раскладам. Кто больше нас по дорогам трясется?
— Так да… — И Васнецов в двух словах поведал прорабу о своем сегодняшнем «глюке». — Короче, Гена, или я сбрендил от неумеренного потребления, или это действительно что-то новое.
Максудов хмыкнул:
— Ну ладно, а скорость насколько снизится? А стоить эта фигня сколько будет? Как долго без замены пролежит? Об этом подумал?
— Об этом я потом буду думать, когда протрезвею, — парировал бригадир.
Васнецов думал долго. Консультировался со специалистами, строил графики, схемы, рассчитывал параметры… И наконец понял: это — золотая жила.
Найти компаньонов оказалось несложно. С Мишей Боровиковым, главным технологом подмосковного завода, на котором производили разного рода дорожные покрытия, Василий Васильевич был знаком давно. В кругах дорожников этот маленький худощавый мужичок носил кличку «Скажем так…». Два инженера встречались довольно часто, иногда выпивали, между ними даже возникло что-то вроде дружбы. Именно с ним первым и поделился Васнецов своей идеей. Директор и владелец контрольного пакета акций того же завода Станислав Садальский по прозвищу Дылда, будучи посвящен в разработку нового проекта, сперва скорчил гримасу, означавшую глубокий пессимизм, но, являясь дельным инженером, перепроверил расчеты и пришел к выводу: игра стоит свеч. Он же привлек к делу Григория Михайловича Кацнельсона, директора «Славянского кредита». Этот банк как раз и специализировался на инвестициях в новые перспективные проекты.
Авторское свидетельство на разработку получили довольно быстро. Зарегистрировали акционерное общество «Дорога ЛТД», учредителями которого выступили все трое инженеров. Кацнельсон подписал нужные бумаги, и дело пошло. Через два года фирма приобрела известность в России, через три — вышла на международный рынок, и теперь ее активы составляли весьма круглую сумму плюс три завода, занимающиеся выпуском нового дорожного покрытия.
— …Василий Васильевич, у меня все, — донесся до Васнецова голос коммерческого директора.
Васнецов встрепенулся. Он практически не слышал ничего, сказанного Садальским, хотя знал, о чем тот будет говорить. Речь шла о крупном контракте с одной польской фирмой, которая хотела получить лицензию на производство «турбогудрона» (под таким названием изобретение Васнецова было известно за границей). Сам Василий Васильевич, как обладатель патента, должен был получить львиную долю прибыли, его компаньонам светили суммы на порядок меньшие.