Вместе со стулом, подпиравшим ее, дверь вылетела в прихожую, слетев с хлипких петель. Филатов, который не ожидал встретить сколько-нибудь существенного — для него — сопротивления, влетел в комнату и увидел Катю, скорчившуюся в уголке дивана. Девушка тихо плакала, стыдливо прикрываясь разорванным халатом. На кухне раздался какой-то шум, и Юрий сунулся туда. Из-за стола, на котором стояла выпивка и закуска, поднимались двое коротко стриженных парней. Наметанным взглядом Филатов оценил военную выправку обоих и ринулся в бой.
Парни тоже оказались не из робкого десятка. Юрий узнал приемы, которым обучают ментов специально для драки в ограниченном пространстве.
Но — было одно «но»: их учили нападать, а не защищаться.
— …Мне искренне жаль, — сказал Филатов, когда превратившаяся в подгоревший блин физиономия стоявшего ближе к нему парня сползла с почему-то включенной горелки газовой плиты. — Может быть, вы объясните мне, что тут происходит?
— Козел е…й! — заорал оставшийся «на плаву» «боец» и сделал выпад левой ногой.
Филатов, улыбнувшись, — он вообще был улыбчивым человеком — перехватил эту ногу, обтянутую не очень приятно пахнущим носком, и крутанул по часовой стрелке. Владелец несвежих носков завертелся штопором и, совершив полный оборот, опустился на стол, своим телом подминая бутылки и пластиковые упаковки неких деликатесов. Филатов аккуратно ударил его локтем в копчик и стащил со стола, сожалея о несчастной женской доле, — Кате предстояло убирать кухню после всей этой потасовки.
— Ну?.. — спросил Юрий, поняв, что сознание коротко стриженный не потерял. И тут на пороге кухни появилась Катя.
— Это он, Володя… — произнесла она спокойно. — Ты его…
— Выйди, Катюша, — не оборачиваясь, произнес Филатов. — Подожди в комнате.
Катя не стала возражать.
Филатов посмотрел на часы. С этими «джентльменами» решать нужно было быстро, его отсутствие на посту затягивалось.
— Ну что, коллег твоих вызвать? — спросил Юрий. — Которые из «внутренней безопасности»… Или сами решим вопрос?
— Ты кто? — со стоном спросил возлегший пузом на стол и до сих пор не решавшийся пошевелиться мент.
— Феликс Эдмундович Дзержинский, — холодно ответил Юрий. — Сказать тебе честно, кастрация — самое маленькое наказание для таких уродов, как вы.
— Сколько?
— Что — «сколько»? — не понял вначале Филатов. — А-а… Вон отсюда, скотина поганая, и приятеля своего прихвати. И еще. Если я еще раз услышу от Кати, что ты появился на горизонте — я тебя не сдам в «СБ». Я тебя, милок, очень-очень сильно побью. Так побью, что ты никогда больше не будешь способен… сам знаешь на что. Линяй отсюда.