После ужина Хэч спустился в рубку управления двигателями и вернулся с режущим инструментом. Металл был прочный, но в конце концов нам удалось содрать часть кожуха.
При взгляде на внутренности машины мы пришли в бешенство. Это была сплошная масса крошечных деталей, перевитых так, что в них сам черт не разобрался бы. Ни начала, ни конца найти было невозможно. Это было что-то вроде картинки-загадки, в которой все линии тянутся бесконечно и никуда не приводят.
Хэч залез в машину обеими руками и попытался отделить детали друг от друга.
Немного погодя он проворчал:
— Они ничем не скреплены друг с другом. Ни винтов, ни шарнирных креплений, даже простых шпонок нет. Но они как-то липнут друг к другу.
— Это уже чистое извращение, — сказал я.
Он взглянул на меня с усмешкой.
— Может быть, вы и правы.
Он снова полез в машину, ушиб костяшки пальцев и принялся их сосать.
— Если бы я не знал, что ошибаюсь, — заметил Хэч, — я бы сказал, что это трение.
— Магнетизм, — предположил Док.
— Послушайте меня, Док, — сказал Хэч. — Вы в медицине и то не шибко разбираетесь, так что позвольте уж заниматься механикой мне.
Чтобы не дать разгореться спору, Фрост поспешил вмешаться:
— Эта мысль о трении не так уж нелепа. Но в таком случае детали требуют совершенной обработки и шлифовки. Из теории известно, что если вы приложите две отшлифованные до совершенства поверхности друг к другу, то молекулы деталей будут взаимодействовать и сцепление станет постоянным.
Не знаю, где Фрост поднабрался всей этой премудрости. Обычно он был, как и все мы. но иногда говорил такое, что мы рты разевали. Я никогда не расспрашивал его о прошлом; такие вопросы задавать было просто неприлично.
— Дай-ка взглянуть. Может, я справлюсь. — сказал Фрост.
Хэч даже не огрызнулся. Ему утерли нос.
Фрост начал сдавливать, растягивать, скручивать, расшатывать путаницу деталей, и вдруг раздался шипящий звук, будто кто-то медленно выдохнул воздух из легких, а все детали распались сами. Они разъединились как-то очень медленно и, позвякивая, свалились в кучу на дно кожуха.
— Смотри, что ты натворил! — закричал Хэч.
— Ничего я не натворил, — сказал Фрост. — Я просто посмотрел, нельзя ли выбить одну детальку, и только это сделал, как все устройство рассыпалось.
Он показал на детальку, которую вытащил.
— Знаешь, что я думаю? — сказал Блин. — Я думаю, машину специально сделали так, чтобы она разваливалась при попытке разобраться в ней. Те, кто ее сделал, не хотели, чтобы кто-нибудь узнал, как соединяются детали.
— В этом есть смысл, — сказал Док. — Не стоит с этим возиться. В конце концов машина не наша.