— Здравствуй, любовь моя, — сказал Джим, приобняв её одной рукой. Во второй руке он держал грейпфрутовый мартини.
— Это мне? — спросила она, взяв коктейль.
— Надеюсь, да. Я всё равно не стал бы его пить.
— Хой, койо! — крикнул Паар или Пир, поднимая стальной шар. — Хочешь бросок?
Игроки вокруг табло бодро рассмеялись. Некоторые восторженно — Джеймс Холден играет с нами в Голго! Другие безжалостно — глядите, как важная шишка продует. Ничего из этого не имело отношения к настоящему человеку. Она задавалась вопросом, знает ли он, как сильно он изменил природу комнаты, просто войдя в неё. Наверное, он не догадывался.
— Нет, — ответил Джим с усмешкой, — я ужасен в подобных вещах. Даже не знаю, с чего начать.
Наоми наклонилась к Малике.
— Я должна идти. Большое спасибо, что пригласила меня, — это означало «я благодарна тебе, что ты позволила мне побыть здесь среди астеров, к которым отношусь и я».
— Тебе тодамас рады, койя мис, — сказала Малика. Что означало «смерть Сэм не твоя вина, а если и твоя, я прощаю тебя».
Наоми взяла Джима за локоть и позволила отвести её в главный бар. Музыка стала громче, когда они прошли через дверной проём, свет и звук соединялись в атаке на органы восприятия. На танцполе люди передвигались вместе, парами или группами. Было время, задолго до того, как она встретила Джима, когда идея напиться и броситься в толпу тел казалась привлекательной. Она могла вспомнить девушку, которую она любила, но ей не хотелось возвращать эту юность. Она стояла у бара и допивала мартини. Было слишком громко, чтобы говорить, поэтому она забавлялась, наблюдая за людьми, заметившими Джима, за выражением их лиц, либо его отсутствием. Джим, со своей стороны, приветливо скучал. Идея того, что он в центре внимания, была ему чуждой. Эту часть она любила в нём.
Когда её стакан опустел, она положила свою руку на его и они направились к общественному коридору за пределами клуба. Мужчины и женщины, желающие попасть внутрь — по большей части астеры, — наблюдали, как они уходят. Таковой была ночь на станции Тихо, что ничего не значит. Станция была построена на трёх чередующихся восьмичасовых сменах: отдых, работа, сон. Твой круг знакомых зависел от того, в какой смене ты работаешь, будто три разных города находятся в одном и том же месте. Мир, который наполняли две трети незнакомцев. Она обняла Джима за талию и прижала его к себе, пока не почувствовала, как его бедро движется перед её.
— Нам нужно поговорить, — сказала она.
Он немного напрягся, но держал свой голос легким и воздушным.