— Да.
— Тогда зачем?
— Затем, — сказал Амос, встав и перебросив полотенце через плечо, — что я ненавижу ждать.
Как только Амос подошёл к гальюну с полотенцем на плече, юнец начал говорить в свой ручной терминал. Вызывая войска.
Гальюн включал в себя пять хрупких пластиковых душевых кабинок на одной стороне переборки и десять вакуумных туалетов на другой. Раковины были расположены у переборки напротив двери. В открытом пространстве посередине были скамейки для сидения, пока ждёшь свою очередь в душ или одеваешься после. Не лучшее место для рукопашной схватки. Много выступающих частей, о которые можно удариться, и лавочек, о которые можно легко споткнуться.
Амос бросил полотенце на раковину и прислонился к ней, скрестив руки. Ему не пришлось долго ждать. Через несколько минут после того, как юнец сделал звонок, он и пять головорезов из команды вымогателей зашли в комнату.
— Только шесть? Я немного оскорблен.
— Ты не маленький, — сказал самый старший. Затем продолжил их предводитель:
— Но здоровяки тоже умирают.
— Согласен. Так, как это будет? Я на твоей территории, так что буду соблюдать правила.
Предводитель засмеялся:
— А ты смешной, мужик. Почти покойник, но смешной, — он повернулся к юнцу. — Твоя тушка, койо.
Юнец вытащил из кармана заточку. Через охрану невозможно было пронести оружие, но это был зазубренный кусок металла, оторванный от чего-то на корабле, а затем заточенный. И снова тюремные правила.
— Не хочу выказывать тебе неуважение, — сказал Амос ему. — Впервые я убил человека где-то в твоем возрасте. Ну, на самом деле, несколько человек, но это не важно. Я вполне серьёзно воспринимаю тебя и этот нож.
— Хорошо.
— Нет, — грустно сказал Амос, — ничего хорошего, на самом деле.
Прежде, чем кто-либо успел дернуться, Амос преодолел расстояние между ними и схватил руку юнца с ножом. Корабль был лишь на трети тяги, поэтому Амос оторвал парня от пола и закрутил, ударив по ребру душевой кабинки его же рукой. Его тело продолжило путешествие, но Амос не отпускал руку парня, и её выкрутило вокруг точки удара. Звук разорванных сухожилий его локтя был похож на удар молотком по мокрой фанере. Нож с дрожащих пальцев упал на пол, и Амос отпустил руку.
Последовала долгая пауза, пять головорезов смотрели на нож у ног Амоса, а он смотрел на них. Пустота в его животе исчезла. Полое пространство позади грудины исчезло. Горло перестало болеть.
— Кто следующий? — спросил он, разминая руки, на его лице появился оскал, о котором он не подозревал.
Они быстро двинулись ему на встречу. Амос развёл руками и приветствовал их, будто давно потерянных поклонников.