>Вы официально освобождены из тюрьмы майората. Делопроизводство по вашему делу прекращено. Выставленные финансовые и моральные претензии полностью удовлетворены. Статус «Узник» отменен. Внутриигровой чат и почта подключены. Приятной игры.
— Эфраим, а какой сегодня день недели? — задумчиво бросил я.
— Так понедельник же, ваше эльфийшество!
— Я почему-то так и думал, — выгреб горсть серебра из рюкзака и высыпал её в лопатообразную ладонь тюремщика, — ты там прибери, Эфраимка, я малость с магией не рассчитал, решётки попортил, так ты без обид. Лады?
Город Карагон. Столица майората Рыцарей Креста.
Нормальные герои… прежде чем ввязываться в авантюры, думают.
Выходя из тюрьмы ранним весенним утром, особенно остро ощущаешь вкус свободы. Ноги невольно ускоряют шаг, торопясь доставить уставшее и голодное тело в «Утеху Желудка». Сердце — квестовый предмет и не выпадает из инвентаря, но, как говориться, на Аллаха надейся, а верблюда привязывай. Тем более, что я ощущал себя почти голым в нубовском прикиде, который на мне был, когда меня арестовали. Одежда без статов, а на одной магии далеко не уедешь. В Карагоне воры даже по утрам не спят.
>Уважаемый Игрок. Пятнадцатиминутное предупреждение. Вы играете с временного транспортного терминала. Через тридцать минут Ваш энергокар достигнет конечной точки маршрута. Спасибо, что воспользовались нашими услугами. Средства будут списаны с Вашего социального счёта.
Ну вот, надо поспешить, лучше всего будет войти в Игру в своей квартире, и спокойнее, и тушка целее будет. Так, стоп, а что там про списание средств? Ну-ка, ну-ка? Грабёж! Две тысячи семьсот рублей. Да. Я и забыл, что с сегодняшнего дня пенсионер. А значит — индивидуальный транспорт и его терминал для выхода в Игру теперь для меня платный. Придётся бросать барские привычки. К деду теперь только на монорельсе, а играть только с домашнего терминала. Так никакой пенсии не хватит. Печально.
Наконец и трактир. Время ещё раннее. Лавки пусты, только на кухне слышится приглушённая брань Оливье. Все как обычно. Почти. В углу, слева от входа, с маленькой медной кружкой горячего молока сидит гном и, смешно вытянув трубочкой губы, дует на пенку и шумно отхлёбывает. Хм, его только тут не хватало.
— Хай, Эскул! Будешь молоко? — помахал он мне рукой, лишь только я вошёл в трактир. Ждал зараза.
— Аве, Вася! Избежавший смерти, приветствует тебя! — вскинул я кулак к правому плечу, стараясь скрыть досаду, — извини, спешу, десять минут лимита осталось.
— А я долго не задержу. В пять минут уложусь. Садись, эльфяра, покалякаем о делах наших скорбных. Гы! — осклабился гном, похлопав ладонью по лавке рядом с собой.