— Спасибо за слабый лучик надежды, — поблагодарила Муза.
— Он очень слабый, — нахмурился Константин Сергеевич. — Как вы объясните, что Людмила Юрьевна погибла именно сейчас? Она здесь работала сто лет, а погибла сейчас, когда вы приехали. И свидетелей никаких, и не ссорилась она ни с кем. Не вижу ни одного человека, которому понадобилось проломить ей череп сегодня.
— И поэтому это сделала я?!
— Это не предумышленное убийство, а просто выпили, поссорились и… так бывает…
— Чтобы так стукнуть человека, надо очень сильно разозлиться, а я ее знать не знала, чтобы вообще злиться, не то что до такой степени, — возразила Муза. — Может, кто-то зашел к ней, пока я отсутствовала? Вернее, так оно и было! Вы меня запутали! Это могли быть и постояльцы, и другой обслуживающий персонал! Кто-то, с кем у нее мог быть конфликт! Она вон и спиртное подворовывала, и еду из столовой. — Муза рассказала о том, что ей не так давно поведала Люся.
— Вы сами себя слышите? Она всю жизнь так живет. Никто не станет убивать из-за бутерброда с кухни. Но вам, Муза, я хочу сказать, чтобы вы не покидали пределы города, у меня еще очень много вопросов к вам может возникнуть. Я и так на свой страх и риск не беру вас под стражу, — сказал следователь, внимательно глядя в глаза Музе. — Но мои опыт и стаж подсказывают мне, что вы не сбежите, некуда вам бежать, да и возьмем мы вас сразу, тогда и срок будет больше…
— Я не сбегу, мне действительно некуда и незачем. Я заинтересована, чтобы нашли убийцу Люси, это так ужасно! С такого начинать… Я только приехала.
— Кстати, вы тут зачем? И на какое время планировали остановиться в нашем дружелюбном Верхневолжском? — спросил Константин Сергеевич.
— Я? Странно, что вас это интересует. Единственный нормальный вопрос. Я — учительница музыки, приехала преподавать минимум на месяц, — ответила Муза, чем ввергла следователя в замешательство.
— Откуда?
— Из Москвы.
— Преподавательница музыки? — переспросил он. — Ничего себе, аккорд по приезде! А что, у нас в городе преподавателей музыки нет?
— Меня попросили, — туманно ответила Муза, — и хорошо заплатили, да и отказать было нельзя.
— Ну, что ж! Хозяин — барин, люди по всему миру ездят в поисках заработка и красивой жизни, — согласился Константин Сергеевич.
— А Люся перед смертью говорила странные вещи, — вспомнила Муза, которая постепенно стала отходить от шока.
— Какие? — без особого энтузиазма спросил следователь.
— Что руководят гостиницей бандиты! — выдала Муза, округляя глаза.
— Ай-яй-яй… Какие нехорошие вещи говорят про меня! Интересно, за что? — раздался веселый мужской голос, на звук которого обернулись и следователь, и Муза.