Но он не поддался на провокацию.
— Она хоть чем-то занимается, помимо того, что читает желтую прессу?
— Она читает желтую прессу?
— Что сказал Леонид Михайлович, когда вас вызвали в Киев? — генеральный зашел с другой стороны.
— Он должен был что-то сказать?
— И даже не дал напутствия, как вести себя среди хищников и акул? Неужели хотел, чтобы вы стали чьим-то десертом?
Он облизнулся, словно пробуя меня на вкус, и я оторопела. Попыталась отстраниться, но генеральный держал крепко.
— Мы еще не договорили, — сказал с лукавой улыбкой. — Да и танец…
Музыка неожиданно стихла, будто у Селин Дион сдали легкие, и тем самым спасла мои нервы, которые точно начали сдавать.
Увидев идущего к нам Матвея, я облегченно вздохнула.
— Договорим при случае, — пообещал генеральный и с многозначительной улыбкой ретировался.
— О чем вы говорили? — требовательно спросил Матвей.
— Или я слишком трезвая, или вокруг все слишком пьяные…
— Вы говорили об этом?
Я отрицательно покачала головой, но в подробности вдаваться не захотела.
— Завтра еду в командировку, — сказал Матвей. — В Одессу. Ты — со мной.
Нет, таки я тоже пьяна, потому что взгляд его показался слишком пристальным и слишком теплым, слишком оберегающим, и если бы Матвей не отшил меня в такой категоричной форме, я бы точно что-то себе надумала.
— Ты устала с дороги, потом лектор, фуршет. Надо отдохнуть. Поехали — подвезу к офису.
Ехали молча. Иногда мне казалось, что Матвей смотрел на меня чаще, чем на дорогу, но я убивала фантазии и смотрела в окно.
Красивый чужой город. Красивый чужой мужчина рядом.
А вино, действительно, пьяное, потому что когда этот красивый чужой мужчина оставил меня в офисе на попечение охранника, я едва не попросила его остаться.
Но не смогла произнести и слова и только кивнула, когда он сказал, что заедет в девять, и чтобы без опозданий.
И вот вместо того, чтобы предаться нахлынувшему желанию согрешить, вопреки свои убеждениям, принципам, я в который раз мусолила, кто же писал на меня жалобы?
И за что?
Мои отчеты касались, в основном, только финансовой стороны, понятия не имею, кто сдал Андреевну с ее желтой прессой и Леонид Михалыча с вечным пьянством…
Наташка и Ленка вполне довольны своими должностями, Андреевне совсем грех жаловаться, а ребята со склада ничего обо мне знать не могли.
Некому. Да не за что.
Оставался один Леонид Михалыч, но верить в это мне не хотелось. А, может, и не было никаких жалоб? Может, соврал генеральный, надеясь, что тут же осыплю его мишурой пикантной информации?
Не спалось и не сиделось, от выпитого разболелась голова, а мысли устали в который раз ходить по унылому кругу.