– Может, стоит обратиться в полицию? – Никакого страха или отвращения перед словом «мутант»… хороший знак.
– И что я им скажу? Доказательств у меня нет, а даже если бы и были… толку то с той полиции.
– Неужели ничего нельзя сделать? – в голосе девушки слышится беспокойство и искреннее сочувствие, все-таки она – прелесть.
– Почему же нельзя? Можно и я даже делаю – напряг своих знакомых помочь со сбором информации, еще кое-кого подрядил… возможно, скоро мне нужно будет отлучиться на несколько дней, так что тебе придется самой какое-то время отбиваться от толпы ухажеров на всех эти банкетах и благотворительных вечерах, – заканчиваю с задорной улыбкой, меняя неприятную тему.
– Дурак, – улыбаясь, отвечает мне девушка, – вот возьму и влюблюсь в кого-нибудь еще, будешь знать.
– Ну тогда мне останется только завести гарем и с горя уйти в загул, ай! – в этот момент меня повторно укусили за ухо, – За что?!
– За загул, а по вопросу гарема, мы с тобой еще поговорим отдельно! – многообещающе сказала мисс Харди, – а сейчас, – голос сменился на томный шепот, – иди ко мне…
В этот раз в институт мы все-таки опоздали…
Все-таки Фелиция – настоящее сокровище, после общения с ней тревоги отступили, появилась уверенность в собственных силах и вера в счастливое окончание этой истории. Я с новыми силами взялся за проведение лабораторных (читай, играми в «святую инквизицию» со студентами, хотя зачеты я в итоге ставил, но мозги при этом ел с удовольствием истинного иллитида, а что, не одному же мне от Коннорса страдать), продолжил заниматься с Блэйдом, – его старику-наставнику стало хуже и он решил некоторое время провести в городе, во время тренировок охотник непрозрачно намекал, что будет весьма благодарен помощи в вопросе с Риком, обещал подумать над проблемой. И тут наконец-то плоды принес мой давний заклад паучку идеи в моей полезности и ценности, как генетика. Он все-таки пришел ко мне с той самой сывороткой. Случилось это через пару дней после памятного разговора с Фелицией.
Уже сгустился вечер и я собирался покинуть лабораторию, как вдруг из окна вылез сильно помятый Питер.
– Вальтер, – прохрипел он, – помоги.
Я взглянул на его клеточную структуру. Твою душу, бога, мать… как его колбасит!
Для проформы уколов его шприцом и подставив кровь под микроскоп, я озвучил свои мысли.
– Что за черт? Твой организм словно взбесился и стремительно меняется. Ты из Чернобыля что ли вернулся?
В ответ Паркер протянул мне наполовину пустую пробирку.
– Вот, это должно было обратить изменения в спять.
Сую под микроскоп содержимое, незаметно отливая немного вещества в пустую пробирку, что загодя спрятал в рукаве. Заглядываю в микроскоп. Так, и что у нас тут? Ну нифига себе! Я наблюдал процесс, который уже когда-то видел – организм Паука во всю эволюционировал, причем на доминантный уровень выходила его звериная составляющая. В задумчивости грызу кончик ногтя.