Доминик ответил что-то расплывчато. Да, недавно он неплохо провел время с очередной красоткой, но все это было так мимолетно. Какая девушка задержалась бы рядом с ним, зная его историю? Но об этом говорить Кейт Доминик не собирался. Вместо этого он оглядел комнату, в которой они сидели.
Кейт знала, что первая ее встреча с сыном может быть именно такой, но это ситуацию не облегчило. Ей так хотелось обнять своего сына крепко-крепко.
— Сказать не могу, как сильно я рада тебя видеть, — произнесла она.
Ее слова Доминик проигнорировал.
— Хороший у тебя тут интерьер. Интересный дом…
Кейт кивнула. Ей хотелось говорить о чем угодно, только не о доме.
— Дом, я ужасно по тебе скучала.
— Ну, ты знала, где я. Если так уж прям скучала…
Они с Домиником встретились взглядами.
— Дорогой, это несправедливо. Ты явно дал понять, что не хочешь меня видеть, и я отнеслась к этому с пониманием. Я думала, что ты сам придешь ко мне, когда будешь готов.
Доминик засмеялся, но как-то не очень искренне — так обычно смеялся Марк.
— Какая же ты у нас умница. Очевидно, твои скудные знания о психологии все-таки дали свои плоды, я же тут! Ты ведь говорила, что я всегда могу прийти к тебе, выговориться. Ты говорила, это твоя работа.
Кейт улыбнулась. Да, она и вправду так говорила.
— Так вот, плохо ты выполняешь свою работу, и я очень на тебя зол, мам!
Доминик казался сейчас Кейт маленьким мальчиком; ее сердце сжалось. С такой интонацией он мог бы спокойно капризничать перед сном или выражать свое недовольство ужином. Но ведь он назвал ее мамой! Как же она по этому скучала!
— Дом, мы так давно не виделись, что я не хотела бы портить такой момент ссорой.
— Может быть, речь не только о том, чего хочешь ты. Может, есть кое-что, что хочу я, то, что нужно мне.
— Что это, Дом? Расскажи мне, что, и я сделаю все возможное, чтобы тебе помочь. Я люблю тебя сильно-сильно. И не хочу видеть, как ты страдаешь.
— Страдаю? — Доминик прижал ладонь ко рту и обхватил свои подбородок и щеки, снова давясь неестественным, неискренним смешком. — Боже, да ты понятия не имеешь о том, как я страдаю.
— О, Дом, я думаю, у меня есть больше чем одна идея.
Кейт проглотила слова, которые вертелись у нее на языке: «Твой отец был настоящим чудовищем. Ты представить себе не можешь, как я жила; восемнадцать лет под пытками. Но я терпела это ради тебя и Лидии». Однако женщина промолчала, не желая обременять своего сына еще больше.
— Я не прошу тебя понять, Дом, и я знаю, через что тебе пришлось из-за меня пройти…
— Неужели, мама? — снова перебил ее Доминик. — Ты уверена, что знаешь, через что мне пришлось из-за тебя пройти? А Лидии?