— Я из столицы, — кивнул ученый.
— Видишь на холме белое здание? Это ложа торговцев. От взвоза, что ведет вверх, иди по Священной дороге. Бери в первую улицу налево. Там спросишь. Тебе скажут.
— Спасибо…
Тамес направился прочь, но торговец схватил его за рукав.
— Эй, а медь?
Потертая монетка поменяла владельца, и ученый усмехнулся: похоже, деньги малому приносил не только товар.
Он дал себе время получше узнать город, и то было его ошибкой. Купцы Дийяра кичатся могуществом, но Сакр еще двести лет назад писал, что все деньги не выпрямят кривые запутанные улочки. Когда-то Дийяр стоял на холмах посреди болотистой низины. То, что прежде помогало держать оборону, стало проклятием: чем больше денег текло по Золотому тракту, тем гуще строились дома и уже становились улицы. Неровные кирпичные стены обступили Тамеса. Три, четыре… однажды он насчитал все шесть этажей.
Выложенные плитами ступени. Спуск, поворот, алтарь Великой Матери…
На пяти холмах стоял гордый и грязный Дийяр, и все пять были копией друг друга. На каждом высились дворцы из мрамора, а широкие улицы, сбегая со склонов, тут же терялись в сети подворотен и закоулков.
Тамес готов был взвыть в голос.
Этого следовало ожидать… Он с самого начала знал, что его не примут с распростертыми объятиями, а стоит дийярцам узнать, зачем он пришел — кто знает, не поведут ли его пыльными улицами, вывалянного в смоле, с криками и улюлюканьем. Или они посмеются над глупым книжником? Нет… нет, нельзя об этом думать!
Когда пустой живот напомнил о себе, ученый нашел харчевню: не такую чистую, как ему хотелось, но и не такую пыльную, как дюжина пройденных. В чадном полумраке хозяин блестел от пота и походил на медного богатыря из детских сказок.
— Мира тебе, господин.
Тамес задумался, что тот видит перед собой. Путник, еще довольно молод, худощав… одежда пыльная, но добротная. Откуда же взялось «господин»? Если его повадки бросаются в глаза — их приметит и менее безобидная публика.
— Гранатовое вино, баранина, лепешки? — начал перечислять хозяин. — Четыре медяка, господин. Клянусь Бедной, дешевле нет даже в гаванях!
Если это портовая еда, местные рабочие хорошо живут. Тамес махнул рукой.
— Я так голоден, что сжевал бы крысу!
Пока мальчонка на побегушках крутился меж кухней и общим залом, хозяин завел беседу:
— Давно в Дийяре? Жара в этом году оголтелая. Увидел бы ты город в сезон цветов!
— Откуда ты знаешь, что я чужак? — поинтересовался Тамес. — Откуда вы все знаете?
— Твой говор, господин. У нас говорят, вы на побережье разговариваете с вином во рту.