Помимо Красной гвардии, боеспособность и дисциплина на приемлемом для воинской части уровне существовала и в армянских добровольческих бригадах. Но это и понятно: армяне, особенно западные, защищали свои дома, своих близких и себя, ибо в случае победы турок им всем грозило полное истребление. Кроме четырех армянских бригад на Кавказском фронте присутствовали и две грузинские, но их боеспособность была весьма низкой, а настроения солдат и офицеров – антибольшевистскими. Нарком Фрунзе, махнув рукой, приказал разоружить эти части и отправить солдат и офицеров по домам. Впрочем, все же некоторая часть из них, настроенная просоветски, примкнула к корпусу Красной гвардии, еще более увеличив его численность. В Трапезунде в помощь нашим войскам было сформировано несколько отрядов греческих ополченцев, которым в случае захвата города турками тоже грозила жестокая расправа. А потому сражаться они должны были насмерть.
Да, как не печально в этом признаться, старая русская армия умерла. У меня просто руки чесались разбить физиономию этому адвокатишке Керенскому. Только где сейчас этот самый Керенский? Да и не в одном этот болтуне и фигляре дело. Надо сказать спасибо и нашей русской интеллигенции, про которую так говаривал Чехов: «Вялая, апатичная, лениво-философствующая, … она не патриотична, уныла, бесцветна». Самым ярким представителем этой самой интеллигенции и был господин «главноуговаривающий». Все, за что брались эти люди, все разрушалось и опошлялось. Как ни странно, но и Фрунзе и полковник Бережной оказались полностью согласны с этими словами, сказанными писателем Чеховым.
Но все мною сказанное – это лишь лирическое отступление. А на фронте же тем временем происходило следующее. Смущенные нашим прибытием и лишенные поддержки со стороны Германии, турки примерно на месяц отложили начало своего наступления относительно той даты, которая была известна в истории полковника Бережного. Сыграло свою роль и отсутствие декабрьского перемирия, и директивы из Петрограда «держать фронт до заключения полноценного мирного договора», из-за чего на линии фронта все же остались какие-никакие русские войска. Но наступление со стороны турок все же последовало. Турецкому премьеру Энвер-паше срочно понадобился успех на фронте. Он надавил на местного командующего, и неделю назад разведка корпуса Красной гвардии со своих беспилотных аэропланов-малюток засекла в турецком тылу все признаки подготовки к большому наступлению сразу на двух направлениях: Трапезундском и Эрзерумском.
Поверьте мне, даже турки, при всей их дикости, в двадцатом веке не способны наступать, не подтянув резервов и не подвезя к фронту хотя бы минимальный запас снарядов. В отличие от нас, в их тылах не было железной дороги, и все необходимое турецким аскерам приходилось везти на вьючных лошадях и на деревянных арбах, запряженных парой осликов. В горах в это время года, когда дует сырой пронизывающий ветер, температура воздуха колеблется возле нуля, а снег сменяется дождем, задуманное турками наступление было настоящим безумием. Но мы не стали мешать турецкому командованию лезть в петлю. Пусть они сами сунут в нее голову, выбьют из-под себя табуретку и высунут язык. Остальное уже наша работа.