В коробке лежали новенькие роджерсы со скоростными каучуковыми колесами!
— Как ты мог догадаться?
— Я сам уже несколько лет катаюсь и всегда мечтал о такой партнерше, как ты.
— И ты научишь меня?
— Запросто!
Я тут же расцеловала самого догадливого мужчину в мире. Кажется, мне наконец повезло в жизни! Чего мне только не дарили самовлюбленные мужики — обвешивали меня побрякушками, как новогоднюю елку, забрасывали безвкусными моделями белья неподходящих размеров, осчастливливали кухонными принадлежностями, что особенно бесит любую женщину, но подарить детскую мечту ни одному остолопу и в голову не приходило! Все заботились о себе, даже выбирая подарки, — один о надлежащей ослепительности пассии, другой о своем желудке, третий вообще дарил все то, что продавалось рядом с моим домом… Но этот! Воистину, счастье — это когда тебя понимают! А если понимают интуитивно — это счастье двойное.
Я развернула ролики и стала их расшнуровывать.
— Саша, а размер?
— Тридцать восьмой!
— Как точно!
— Я же целовал твои ноги! Кроме того, если не подойдут, можно поменять. Подожди, принесу носки.
Когда я надела ролики, последние сомнения развеялись. Ноги в них чувствовали себя идеально.
…Александр уселся с ноутбуком прямо в гостиной, где я накатывала круги, то и дело сваливаясь на близстоящую мебель. Изредка я ловила на себе его внимательный, но какой-то отстраненный взгляд. Как будто он не понимал, что делает у него в доме эта независимая роллерша и надолго ли она тут.
А я не могла понять, что происходит. Откуда эта семейная тишина вокруг, эта братская снисходительная улыбка? Куда исчез мой дикий ночной мустанг, о котором я мечтала весь этот длинный, бестолковый день? И зачем я, как последняя дура, раскатываю здесь в его длинной мне рубашке, которую натянула вместо халата? Я прикусила губу.
— Я скучал, — неожиданно сказал Александр, даже не повернув ко мне головы.
— А я нет, — хорошо, что в этот момент я в очередной раз плюхнулась на оливковый диван, и он не заметил раздражения в моем голосе.
— Да? Это плохо.
«Что ему плохо? — с неожиданной злостью подумала я. — Чего он хочет? Еще какие-нибудь секреты выведать? Подозревает, что у меня его запонка? Или наконец до него дошло, что я залезла в бабушкину малину не просто так?»
— Перестань кататься, — вдруг каким-то чужим голосом приказал он. — Ты мешаешь мне работать.
Вот как! Я уже мешаю ему работать…
— И вообще, надень джинсы.
Я перестала дышать:
— Это что, намек? Мне пора?
— Дурочка! Ты вчера первый раз увидела мужчину? У меня важное дело, но я не могу сосредоточиться, когда ты вот так, в одной рубашке, раскатываешь по дому. А когда падаешь, я вообще с трудом удерживаюсь, чтобы не наброситься на тебя…