С той поры сменилось столько человеческих поколений! А как за это время изменились представления о любви! Мужчин всегда называли главными словами – чистыми, как минералы. («Мужчина» – man – это германское слово, означающее просто «человек».) Однако слова, которыми называли женщин, более разнообразны, и они в большей степени раскрывают те представления древних людей о любви. Например, в староанглийском языке слово, которым называли женщину, – hlæfdige – имело такие значения: «та, кто месит тесто для хлеба», «хозяйка дома», «пекущая хлеб», «госпожа». Женщина месит тесто, печет хлеб, служит связующим звеном между членами семьи; ее тело, похожее на тесто, производит на свет детей. Она «лепит» семью, в горниле своей любви придает ей окончательную форму. Ее работа важна не меньше, чем акт творения в Эдеме.
Но вернемся к Люси. Она пропитывается жаром горячего солнца равнин. Сухая трава отдает затхлостью, и ветерок проходится по ней невидимой косой. Издалека доносятся голоса перекликающихся на деревьях птиц; стрекочут, вылетая из-под ног, цикады. Мухи докучают ребенку, цепляющемуся за грудь Люси, садятся ему на лицо, и она смахивает их рукой. Ребенок улыбается, и она улыбается ему в ответ. Ее муж протягивает руки, чтобы немного подержать ребенка, и малыш карабкается ему на плечо, обвивает рукой его шею. Облака на небе перемешиваются, меняя форму и цвет. Одно из них напоминает ему лицо Люси, и он смеется. Она вопросительно на него смотрит, и он игриво касается ее щеки. Для них обоих это момент безмятежности: они радуются уже тому, что они живы и что они вместе. Что они чувствуют? Неужели любовь? В каком-то смысле. Наша сокровищница эмоций, даже самых утонченных, пополнялась богатством и их опыта. Мы – их наследники. Только двое из них бредут по музейной экспозиции, но этого достаточно, чтобы составить представление о родословной любви.
Если целью музея является простое накопление экспонатов, его неизбежно ждет крах. Но если его цель – создать ощущение семьи и соседства, его ждет успех, даже если его коллекция – не полная. Его экспонаты будут рассказывать честную историю. Там будут всякого рода портреты, исторические документы, памятные подарки, многочисленные предметы антиквариата. Изучаемые по отдельности, они будут завораживать, но потом, в совокупности, создадут ощущение огромной мозаики. В нашу космическую эру можно говорить о том, что музеи естественной истории содержат «случайные образцы» жизни на Земле.
В этом смысле сердце – это именно такой музей, наполненный образцами любви, встречавшейся в нашей жизни. Мы вспоминаем их, созерцая их замершими во времени, освещенными расстоянием. Иногда, чтобы лучше разглядеть их мельчайшие детали, необходимо самое неестественное освещение. Могут ли они согреть нас своим дыханием и теплом своих объятий? Нет. Но при этом они не могут ни напугать, ни травмировать нас: их сдерживает стекло витрин. Но они – носители памяти. Наше сердце печатает их, как почтовые марки с изображениями наших эмоций. Они символичны. Если хотите зарядиться энергией любви, поищите повнимательнее в музее своего сердца – и вы наверняка найдете именно тот экспонат, который вам нужен. Как-то моя мама рассказала мне о своей подростковой любви. Она была так влюблена в одного мальчика, что тайно подбирала палочки от мороженого, которые он бросал. Она хранила эти палочки у себя под подушкой и целовала их по ночам. Мама и по сей день вспоминает об этом как об идеальном образце девичьей влюбленности. Тот же мальчик (а сейчас ему под восемьдесят!) недавно встретил ее брата и с нежностью спрашивал о ней. Он тоже ее не забыл.