Немцы пришли сюда за РАБАМИ, мы для них простое быдло, унтерменши. В планах немецкого руководства, полное уничтожение русского, украинского и белорусского населения. Останутся только красивые девушки, немцам на забаву и размножение. Теперь, по новым немецким законам, они могут рожать только от немцев, мужское население подлежит массовому оскоплению и будет использоваться, только в качестве рабской силы. Всё это есть в бумагах, которые я привёз.
Также заострил внимание на бессмысленности рейда по тылам 32-й, 43-й и 47-ой кавалерийских дивизий и обязательном скорейшем усилении ими, Брянского фронта и перехода от наступлений к манёвренной обороне, по всей линии соприкосновения. Иначе начнутся окружения и полный развал всего, закончил я своё выступление на этой оптимистичной ноте. Все сидели пришибленные, я их прекрасно понимаю, одно дело просто война и совсем другое, война на полное уничтожение, геноцид.
Помолчав немного, генерал встал, подойдя ко мне, крепко пожал руку. Комиссар Залесский встал и сообщил генералу, что я награждён двумя боевыми орденами и если товарищ генерал позволит, то комиссар проведёт процедуру награждения, прямо здесь и сейчас. Генерал - лейтенант конечно согласился, мне оперативно вручили два заслуженных ордена и наградные книжки и новенькое командирское удостоверение. Меня дружно все поздравили и пожали мою героическую руку. Потом генерал позвал своего ординарца и попросил его накормить меня и отвезти к нему на квартиру, тот кивнув головой, позвал меня за собой и попрощавшись со всеми, я ушёл за ним.
Как только паренёк вышел из кабинета, генерал повернулся к комиссару с комдивом и приказал:
- Товарищи командиры все свободны, а вы рассказывайте, всё подробно и с самого начала!
После рассказа, генерал сидел слегка удивлённый. В то, что он услышал, совершенно не верилось, но это было. Он сам видел, этого мальчишку и слышал его выводы, с которыми, что греха таить, были абсолютно все согласны, просто боялись признаться в этом себе и другим. Да и многого просто не видели и не замечали, их учили совсем по-другому и совсем другому, а тут свежий взгляд со стороны, не замутнённый шаблонами и уставами, голая рациональность.
Но, какая страшная! В некоторые моменты создавалось ощущение, что паренёк всё это заранее знает и просто констатирует факты, как уже свершившиеся и не подлежащие сомнению. На некоторые замечания он просто иронично и грустно улыбался, покачивая головой, будто бы говорил себе, если бы всё было так, к сожалению, будет именно так, как я говорю. А больше всего их поразил его взгляд, взгляд повидавшего человека, смотревшего на них с грустной иронией.