Я поднялся и услышал, как она задышала чаще, а когда медленно взобрался на кровать, девушка принялась отползать от меня. Ее вид ничуть меня не трогал, то есть мне вообще не было ее жаль. Если бы я успел, трахнул ее там же, в клубе.
Я развернул ее к себе лицом одним жестким рывком. Ее руки были скованы, и это стало сводить меня с ума, потому что давало мне полную свободу действий. Я чувствовал безнаказанность своего поступка. И вот сейчас, глядя в ее покрывшиеся влажным блеском глаза, ощущая всю ее панику, ловя ее испуганный шепот, я едва заметно и холодно улыбался. Она видела все, что выражал мой взгляд. Я нарочно долго решал, что мне с ней сделать. Использовать ситуацию или нет? Она умирала от страха и отвращения. Это как наркотик — дурманит, от него сносит крышу; просто верх ненормального возбуждения. Не думал, что меня заведут такие «игры» с жертвой.
А ведь Луи уже орал как-то о том, что я имею склонность к извращенным действиям. Он наверняка имел в виду тот случай, когда я, разозлившись на него из-за его же «косяка» с партнерами, связал этого сукина сына и отходил по ребрам. Черт, а ведь ему понравилось… Сейчас мне важна сучка Зейна и ее раскрытый ротик…
Я поднес руку к ее губам, отчего она дернулась. Но я быстро вернул внимание Джен к себе, ухватив за подбородок, и снова провел большим пальцем по ее пересохшим губам. Вроде бы даже симпатичная. Ну, я бы сказал, есть на что посмотреть. Запах моего шампуня, исходящий от ее волос, возбудил меня еще больше, и чтобы окончательно выбить девицу из колеи, я прилег сверху, в то время как она сжала голые бедра… Чертово полотенце… Оно задралось и сбилось в области моего паха.
Мне нужна разрядка. Сейчас же. Я просто хочу ее трахнуть. Какая мне к черту разница, что с ней будет потом?
Убежденный в том, что поступаю вполне нормально, я нащупал в заднем кармане джинсов шуршащий пакетик и вытащил его. Мужчина и женщина. В одной постели. Ночью. Почему бы и нет? Кого волнуют причины нахождения этой девицы здесь?
При виде презерватива ее и без того большие глаза вытаращились на меня, и голос Джен прорезался.
— Нет, пожалуйста-а-а… — завыла она, и я удивленно выгнул бровь, играя с ней и кладя презерватив на тумбочку.
— Что такое? Я настолько непривлекателен?
Она молчала. Только дрожала, как я и хотел, подо мной, и вовсе не плакала. Но часто сглатывала. Я перевел взгляд на ее губы, внимательно их рассмотрел, после — в глаза. Упрямо и пристально, так как она боится больше всего. Мои пальцы блуждали по ее плечам и ключицам. Никакой нежности. Сплошное любопытство. Она не сводила глаз с моего лица. Так забавно таращилась, что в какой-то момент я почувствовал, как внутри начинает закипать на некоторое время уснувшая ярость.