Северцева пила горячий сладкий чай и с облегчением чувствовала, как отступала головная боль. Она, даже сама того не подозревая, радовалась не столько улучшению состояния, сколько вновь появившейся возможности приняться за работу. Она с облегчением понимала, что именно работа отвлечет ее от мыслей о муже и Саше, от подозрений, что отремонтированная однокомнатная квартира мужа – это не просто приведение в порядок недвижимого имущества, а подготовка к новому этапу жизни. Отступление головной боли Северцева воспринимала как избавление от тоскливых мыслей о собственных ошибках, о потерянных отношениях, о невозвратности душевного покоя.
Через полтора часа она вызвала Марину.
– Спасибо, Мариночка, за чай, – благодарно сказала Северцева. Она искренне считала, что перед подчиненным, например, никогда не надо отчитываться, что есть вещи, которые люди должны воспринимать как данность. Но при этом личный секретарь – это не просто подчиненный. Это человек близкий, от которого часто зависишь, и с этим человеком очень важно поддерживать искренние доверительные отношения, не скупиться на доброе слово. Так легче сохранить контакт, доверие и теплое отношение. Северцева даже ловила себя на том, что настроение Марины иногда передается ей. Скорее всего, была и обратная связь.
– Может, вам еще чаю сделать? – заботливо спросила Марина и позволила себе добавить: – Теперь с каким-нибудь вкусным пирожным.
– С удовольствием, спасибо, ты точно знаешь, что нужно!
Марина довольно улыбнулась и вышла из кабинета. Вернулась она буквально через секунду и без чая.
– К вам посетитель. – Лицо секретарши было серьезным.
– Кто?
– Игорь Станиславович Зимин.
– Что ж, пригласи его.
Северцева быстро поправила волосы, приняла деловой вид.
Игорь Станиславович всегда выглядел так, словно пять минут назад вышел из спа-салона. Он был загорелый, свежий, подтянутый, с естественным румянцем. Игорь Станиславович всегда улыбался. Когда-то, на заре своей карьеры, он прочел клише о том, что русские угрюмы, и с той поры всем своим видом опровергал этот миф. Зимин был умен, хорошо воспитан, опытен в подковерной борьбе и умел зайти с тыла. Одним словом, был отличным чиновником. Пожив в «Гранд-Норде», он понял, что здесь особо ловить нечего. Во-первых, отель работает хорошо, во-вторых, даже если они найдут недочеты, надо будет аргументированно доказать, что те негативно сказываются на комфорте постояльцев. А в данном случае это доказать сложно. Но и как остальные двое членов комиссии, он дал слово. Да и денег хотелось, а потому он решился на открытый разговор. Зимин хотел предложить Наталье Владимировне сделку – черт с этой Ассоциацией, пусть они там делают что хотят, но может, госпожа Северцева рассмотрит предложение одной очень влиятельной и успешной сети о возможном сотрудничестве? Зимин понимал, что Северцева никогда не уступит свой отель. Но Зимина все это не волновало, ему важно было посадить за стол переговоров ее и тех, кто его сюда послал под прикрытием Ассоциации. Вот если бы Северцева согласилась на такую встречу, можно было бы считать, что дело сделано. Он, Зимин, был бы при заработанных деньгах, гостиничная сеть вела бы переговоры. А вот договорятся они или нет – это уже дело десятое. Его, Зимина, это не касается. Именно поэтому Зимин сейчас сидел перед Северцевой и начинал разговор, в котором было очень много щекотливых моментов. Игорь Станиславович подготовился к этому раунду очень неплохо.