Сделав глубокий вдох, я попыталась сосредоточиться. Самая тяжелая тема ждала нас впереди. Как бы мне ни хотелось свернуться калачиком где-то в тишине и темноте, некоторые вопросы нельзя было оставлять без внимания.
Я окинула взглядом всех сидящих за столом и сказала:
– Вы должны знать, чему мы противостоим.
В комнате воцарилась тишина. Будто прозвенел звонок, и все, что говорилось прежде, было лишь вступлением, а теперь началось настоящее обсуждение.
Постепенно я изложила, что знала о ничегоях, об их силе и размере, неуязвимости к пулям и лезвиям и, что самое важное, о том, что они не боятся солнечного света.
– Но вы выжили, – осторожно начала Пажа, – значит, они не бессмертные.
– Моя сила может их уничтожить. Это единственное, после чего они не смогли восстановиться. Но все не так просто. Для их уничтожения требуется разрез, а я не знаю, сколько могу их создать одновременно. – Я не упоминала о втором усилителе. Даже с ним мне вряд ли удастся противостоять натиску полностью сформированной теневой армии, а окова была секретом, которым я пока что не хотела делиться. – Нам удалось сбежать только потому, что принц Николай вывел нас из зоны досягаемости Дарклинга. Похоже, ничегои должны держаться поблизости от своего господина.
– Насколько близко? – спросил Павел.
Я посмотрела на Мала.
– Трудно сказать. Миля. Может, две.
– Значит, у его сил все же есть границы, – с облегчением вздохнул Федор.
– Несомненно. – Хоть одна новость оказалась хорошей. – Чтобы добраться до нас, ему придется вернуться в Равку со своей армией. Это значит, что мы будем предупреждены, а он – уязвим. Он не может заклинать их, как тьму. Эти усилия дорогого стоят.
– Потому что это не сила гриша, – сказал Давид. – Это скверна.
На равкианском слово для магии и мерзости было одно. В теоретических основах гришей говорилось, что материю нельзя создавать из ничего. Но это было принципом Малой науки. «Скверна» была совершенно другой – разложением творения в сердце мира.
Давид потеребил край рукава.
– Эта энергия, эта сущность должна идти откуда-то. Скорее всего, от него.
– Но как он это делает? – поинтересовалась Зоя. – Разве бывали гриши с подобной силой?
– Главный вопрос в том, как с ней бороться, – отрезал Федор.
Дальше разговор зашел об обороне Малого дворца и возможных преимуществах сражения с Дарклингом на открытой местности. Но я наблюдала за Давидом. Когда Зоя спросила о других гришах, он впервые с момента моего прибытия во дворец посмотрел на меня. Ну, не совсем на меня – на мой ошейник. Потом он сразу же уставился в стол, но мне показалось, что ему еще более неловко, чем раньше. Интересно, что он знал о Морозове? Я тоже хотела получить ответ на вопрос Зои. Я не знала, хватит ли мне опыта или храбрости, чтобы осмелиться на такое, но вдруг существовал способ призвать солдат света, чтобы бороться с теневой армией Дарклинга? Могли ли три усилителя дать мне такое могущество?