Честейн облачена в неброский деловой костюм, волосы не менее фиолетового, чем вчера, цвета гладко зализаны назад. Даже продвинутым боевым магам приходится прогибаться под корпоративные стандарты, чтобы внушать клиентам доверие. Она бегло говорит с Лэнами на кантонском диалекте, а Фан переводит мне, пропуская, правда, мимо ушей мои просьбы повторить или уточнить. Короче, я ей не нравлюсь. Я заговорил с ней было о рок-музыке в надежде найти общий язык, но она слушает какой-то дурацкий скандинавский металл. Группы с невнятными шипастыми логотипами.
В сентябре Гуйрэн и Цзяо «устали платить за аренду» (ах вы ж бедненькие) и решили построить собственный плавучий дом. Несмотря на высокую стоимость содержания и периодические тайфуны, дома-лодки – вполне популярное и адекватное для Гонконга жилье, поэтому бухты по всему региону утыканы флотилиями таких домов. Конечно, чем больше при тебе деньжат, тем адекватнее это покажется.
Чета въехала в новый дом тридцатого сентября – оба утверждают, что это был благоприятный день для переезда. Грешным делом можно даже подумать, что все эти астрологические фокусы – пустая брехня. Мечта Лэнов жить «спокойной гармоничной жизнью», отдохнуть от рабочего стресса, накопленного на должностях финансовых директоров в одной из крупнейших гонконгских медиакомпаний, затрещала по швам, стоило только им поселиться в новом доме.
На третью ночь Гуйрэн проснулся от звука шагов.
– Будто кто-то постоянно ходил кругами, – рассказывает он. – Я не стал будить Цзяо и детей. Я встал, вооружился фонарем и пошел на звук шагов. Я шел, пока не поднялся к капитанской рубке, которую мы оборудовали под гостиную – все равно мы заводим мотор только тогда, когда что-то подлежит ремонту. Я вошел, и шаги стихли. Слышно было только ветер и шум воды за бортом. Я сразу заметил наши с Цзяо компьютеры – они стоят друг возле друга в центре комнаты. Они работали, хотя мы их выключали. На обоих мониторах было открыто окно с видео полыхающего огня на весь экран.
Крепко стиснув в руке фонарь, Гуйрэн обыскал судно от руля до кормы, но не нашел никого и ничего. Решив, что к ним вломились хулиганы, он поменял в доме замки, а Цзяо сказал, что те просто стали барахлить. Не знаю, зачем он решил обманывать жену. Это не женщина, а пиранья, – я бы не моргнув глазом натравил ее на любого грабителя.
Однако долго сохранить секрет Гуйрэну не удалось. На следующую ночь после замены замков шаги вернулись и на этот раз стали ближе к спальне. Они разбудили Цзяо и младшую из трех их дочек, Бо. Гуйрэн запер семью в одной из спален и сам отправился на обыск.