Человек теней тоже был настоящим – насколько настоящим вообще может быть призрак. Он был в этом мире! Дана иногда даже злилась на него: почему он не подойдет, не объяснит ей все? Но нет, он по-прежнему оставался лишь далеким силуэтом без лица – и без имени. Имя она пока не вспомнила.
Значит, нужно было надеяться на себя, как и раньше, и Дана видела только один способ изменить ситуацию.
Когда ее пригласили в кабинет Аурики, она не стала ждать, что скажет ей ведьма, и задала вопрос первой:
– Ну и сколько ты будешь меня тут держать?
Лицо Аурики осталось каменным, и она выглядела бы истинной правительницей даже здесь, если бы не тени, оставленные под ее глазами бессонницей. Ведьма еще не проиграла эту битву, но противник изрядно потрепал ее, и противником этим была не Дана.
– Вы выйдете, когда вылечитесь, – отозвалась Аурика.
– Хорошо, можем притворяться дальше. Но я, вообще-то, спрашивала, не когда я выйду из больницы, а когда я выйду из этого мира в настоящий.
Аурика вздрогнула – еле заметно, почти неуловимо. Но Дана, внимательно за ней наблюдавшая, не упустила это.
Она понимала, что рискует, ведь Аурика, поняв, что весь фарс с больницей ни к чему не привел, могла пойти на более решительные меры. Однако Дана была больше не в силах терпеть это болото, неведение, безнадежность! Да и потом, что бы ни устроила ведьма, человек теней останется рядом, ведь правда?
– Дана, вас саму не тревожит то, что вы верите в какой-то другой мир? Вы понимаете, что это ненормально?
– Я хотя бы знаю, что меня тревожит. А ты? Ты уже разобралась, кто он? Что он с тобой делает? О чем напоминает?
Она уверенно смотрела в глаза ведьме, и, как бы ни старалась Аурика, скрыть свою ненависть у нее уже не получалось.
Возможно, сама Дана не сумела бы ее так измотать. Аурика не напрасно стала главой Сообщества, нарушившего вековые запреты. Она была мудрой, хитрой и безжалостной. Но тот, кто ворвался в этот мир, человек теней, знал о ней намного больше, чем пленница. Он видел ведьму насквозь, использовал каждую ее слабость, иначе он не добился бы такого.
И вот теперь Аурика сорвалась.
Ее срыв не был истерикой, и даже теперь в ней чувствовался странный аристократизм, призывавший ее сдерживаться во что бы то ни стало. Ее ярость была холодной: Аурика наклонилась вперед, ближе к Дане, и смотрела на нее немигающими, как у змеи, глазами.
– Ты, похоже, поверила, что он тебя спасет, – усмехнулась ведьма. – Что ты во всем разобралась, умная маленькая девочка, и прекрасный принц уже спешит тебе на помощь. Или отважный рыцарь? Кого ты там ждешь, малышка? Но правда гораздо печальней. Мои проблемы тебя не касаются. Я просто давала тебе шанс, которым ты не воспользовалась.