–А, отчитаешься как?
–На тех двух уродов, что в сарае дрыхнут, спишу. Да вы кушайте, не стесняйтесь! Сейчас пива принесу, и по рюмке чего покрепче из импорта налью.
Эх! Они ведь и верно, пока еще на своей территории, а как там в Афгане будет… Клин махнул рукой, разомлевшим после парной парням.
–Навались, братва!
Еще толком насытиться не успели, а молодой смотритель из ящика на стол пиво выставляет. Живут же люди. Фигурная бутылка с красивой этикеткой, показалась всей честной компании.
–По пять капель! – предложил хозяин.
–Это лишнее… – попробовал встрять контролер.
На что, услышал:
–Вы, что, нерусские? Я же вам мировую «за понимание», предлагаю выпить, а не спаиваю вас.
–Одну можно! – согласился командир.
Дружно выпили. Нда, хорошо пошла!
–Кто тебя, только смотрителем на такое теплое место поставил?
–Дядька пробил. Он у меня второй секретарь Зырянского райкома.
–Поня-ятно!
Повело. И не только Клина повело. Что? Что с ним? Состояние заторможенности. язык, как не родной. Алка, и та, песню перевирает или… «Срубило!» Аут! Темнота.
Динамики, надрываясь под потолком, весело «терзали» разухабистую песню, молодой, но подающей большие надежды певицы:
По острым иглам яркого огня-а-а
Бегу, бегу, дорогам нет конца-а,
Огромный мир замкнулся для меня-а-а
В арены круг и маску без лица-а.
Я – шут, я – Арлекин, я – просто смех,
Без имени и, в общем, без судьбы-ы.
Какое, право, дело вам до тех,
Над кем пришли повеселиться вы?..
Ф-фух! Вот и все, дело сделано. Каретников с огромным удовольствием выплюнул куски паралона, засунутые за щеки для придания лицу одутловатости и полноты. Рассупонив одежду, вытряхнул подушку, привязанную на живот. Даже полегчало. Теперь заняться болящими. Изъяв из аптечки две ампулы и шприцы, вошел в сарай, присмотрелся к обоим «дедам». Нормально! Несмотря на возраст, бывшие комитетчики, люди еще крепкие, а с дозой «лекарства» он угадал. Сначала одному, потом второму, ввел в вену «противоядие». Через час точно оклемаются. Голова поболит, за то никого «мочить» не пришлось, все же спецура, парни свои.
…Мысль пришла Михаилу внезапно. Когда с Кузьмичом вернулись на заимку, на глаза попался смотритель со свежим, наливающимся синевой фингалом под глазом и рассеченной бровью с кровяным потеком.
–Что с вами, Вадим Сергеевич? – спросил Каретников.
–З-зараза! Решил дровишек для баньки наколоть, а оно с топорища соскочило и прямо… Ой! Миня, аптечка знаешь где?
–Знаю.
–Тогда перекись и пластырь тащи.
–Сейчас.
Сунулся в аптечку. Объемный большой ящик с красным крестиком на дверце, в своем чреве имел фигову тучу медицинских препаратов, все больше импортного производства. Пошерудив, нашел искомое. Уж и уходить намеревался, но рука нечаянно свалила на пол пузырек. Нагнувшись, подобрал, хотел вернуть на место, да вот только инерционно прочитал название на русском языке. «Клофелин». Ба-а! Знакомое лекарство! Его даже в глаза капают при этой… как его… глаукоме, кажется. Мысль сформировалась тут же. Если спецназ вскоре здесь будет, а Мастер ни ухом, ни рылом не ведет, передав решение задачи ему, то и действовать нужно уже сейчас.