- Меня теперь казнят, как убийцу людей! Я погибну человеком! – сказал Леший и упал на пол в отчаянье, чувствуя, что попал в ловушку – человеческие эмоции со всей силы атаковали его незакаленную душу.
Олег сидел, на стуле, мрачный как никогда. Теодор Кительсон смотрел через пыльное стекло, на деревню. Он протер его рукавом, и как по волшебству, в его голове забрезжила мысль, еще тусклая, словно болотный огонь, но он ощутил в ней силу.
«Не все потеряно», - решил он.
- Далеко не все! – сказал он вслух.
- Сколько можно? – Князь подскочил с трона.
Спорящие купцы замолкли и пали ниц. Приближенный князя зашумели на мерзавцев, что разозлили Его Святейшество.
- Значит так. Как я скажу, так и будет. А скажу я следующее. Писарь, пиши мое решение. Повелеваю, все то зерно, что было намерено продано втридорога, под предлогом его чудодейственности, изъять в пользу князя. То есть в мою.
Коротышка-купец, у которого только что отобрали последнюю партию зерна, невольно пустил слезу.
- Купец, который нажился на этой продаже, - продолжил князь Златолюб, - обязан будет по исходу трех дней вернуть все золото обратно. Все до последнего гроша!
- Помилуйте! – залепетал второй купец, но замолчал под грозным взглядом князя.
- До последнего, слышишь? Если купцы будут обманывать даже своего брата, что же тогда будет?
- Но ведь он сам…
- Перечишь? Стража!
Два крепких молодца подбежали к наглецу и взяли его под руки, ожидая приказа. Второй купец, кланяясь, выбежал из залы.
- Десять палок ему!
- Я же всего-лишь…
- Двадцать. Все, уведите его, пока он не заговорил себя насмерть! Кто там следующий? - спросил князь советника, стоящего подле трона.
Тот глянул в записи, откашлялся и прошептал что-то на ухо хозяину. Князь выпрямил спину и жестом дал знать, что готов принять следующего.
Теодор Кительсон, смотрел за этим действом через крохотную щель в двери.
- Лучше лишнего не говорить, - обратился он к Олегу и Лешему, стоящим неподалеку. - Тот бедолага схлопотал двадцать палок, что бы это ни значило.
- А что с первым купцом? Ты услышал, что с ним? – спросил Олег.
- Вернут все золото, правда, зерно изымут в пользу князя.
- Похоже, что князь, не так уж и несправедлив.
- Увидим. Теперь наш черед. Стражник идет. Бокучар, вы готовы?
Леший бубнил себе под нос заученный текст. Глаза его бегали из угла в угол, словно по листу бумаги. От переживания он гнул пальцы, и те звонко хрустели.
- Он так себе пальцы сломает, когда-нибудь, - сказал Олег на ухо Теодору Кительсону.
- Он еще не научился справляться с волнением.