Артем уже почти доехал до дома, когда понял, что забыл свой телефон на столе в Веркиной кухне. Выругавшись, мужчина резко развернул машину, направляясь обратно. Вернувшись в квартиру, он постучал в дверь, но ответом было тихое бездействие. Прижался к ней спиной, его до сих пор не отпускало то отвратительное ощущение. И чем больше он об этом думал, тем больше оно становилось. Словно что-то почувствовав, Артем дернул ручку двери, и та оказалась открытой. На автомате зашел на кухню, забирая со стола свой мобильный. Еще раз окликнул Кораблеву, но все так же слышал тишину. Прошел вглубь коридора, видя тонкий лучик света, проскальзывающий через приоткрытую дверь ванной комнаты. Шум воды не мог заглушить ее рыдания.
— Вера, — смутился, аккуратно приоткрыв дверь.
Вера сидела под льющейся водой, обхватив колени рукам. Дрожала. Даже через этот шум воды он отчетливо слышал стук ее зубов. Артем, не раздумывая, сунул руку под струящуюся воду. Выругался. Она была ледяная. А Вера, кажется, вообще не соображала, что происходит. Потому как его она до сих пор не видела.
— Ты сдурела? — орал, пытаясь пробиться через ее глухонемой панцирь, — Вера, — вытащил из ванной, пытаясь поставить на ноги. Тряс в руках, словно она кукла, но реакции не было. На него смотрели зареванные, затуманенные глаза.
— Бл*ть, — стиснул зубы, — ну ладно, — чувствовал дрожь ее промерзшего тела, — сейчас будет тепло, — стащил с вешалки полотенце, заворачивая ее в него. Именно в этот момент Вера начала выходить из транса.
Она медленно подняла на него глаза, словно видит впервые. Губы дрожали, глаза были красными. А ему так и хотелось дать ей оплеуху, за столь глупый поступок.
— Не надо, — пыталась отодвинуть его руки, но движения были заторможенными, — не трогай меня, пожалуйста, — начала сильнее бить его по плечам, — не надо, — кричала, умоляя, — не надо, я не хочу, не хочу…не надо.
— Тихо-тихо, — прижал ее спиной к своей груди, — что ты творишь? — говорил спокойно, но достаточно громко, чтобы до нее доходил смысл его слов.
— Не могу, не могу так больше. Не могу…
— Тихо, — шептал на ухо, — успокойся. Все же хорошо.
— Нет, нет…я не могу так, мне страшно. Мне так страшно, Артем, — резко повернулась к нему, смотря в глаза. В другой ситуации он бы, скорее всего, отвернулся, ушел, проигнорировал. В другой ситуации он бы точно ничего не чувствовал, ему было бы безразлично абсолютно все…но сейчас. Сейчас он сжимал ее хрупкие плечи, чувствовал холод и дрожь тела, и больше всего на свете хотел, чтобы она успокоилась, чтобы она перестала бояться.