Зазвенело стекло. Кто-то запричитал тонким, старушечьим голосом. Резко распахнув дверь, в прихожую выскочила женщина в белом халате, с чемоданчиком, совершенно седая. Она стремительно оглядела нас синими эмалевыми глазами. Спросила басом:
– Раненый в тире? – и уже была на лестнице.
А мы едва поспевали за ней. Вот так пенсионерка! Из квартиры пищали: «Егоровна!» – она молча неслась вниз по лестнице, потом по дорожке вдоль дома и по четырем ступенькам в подвал. Степка забежал вперед, распахнул дверь и повел докторшу по коридору в кладовую.
Сурен Давидович был в кладовой наедине с Рубченко. Стоял, прислонившись к шкафу, и хрипел астматолом. Когда мы вошли, он поклонился и проговорил:
– Здравствуйте, Анна Георгиевна. Вот… – Он показал на койку.
– Вижу. Меня зовут Анна Егоровна… Ого! Детей – за дверь.
– Я расстегнул рубашку, – сказал Сур.
Она достала стетоскоп из чемоданчика. Мы, конечно, остались в комнате, в дальнем углу, под огнетушителями. Анна Егоровна что-то делала со стетоскопом, вздыхала, потом стукнула наконечником и бросила прибор в чемоданчик.
– Давно произошел несчастный случай?
Сур сказал медленно:
– Убийство произошло двадцать минут назад.
Анна Егоровна опять сказала: «Ого!» – и быстро, пристально посмотрела на Сурена Давидовича. На нас. Опять на Сура.
– Что здесь делают дети?
Степка шагнул вперед:
– Мы свидетели.
Она хотела сказать: «Я не милиция, мне свидетели не нужны». У нее все было написано на лице: удивление перед такой странной историей и от почти прямого признания Сура. Мы тоже показались ей не совсем обычными свидетелями. Она сказала:
– Моя помощь здесь не требуется. Смерть наступила мгновенно, – и повернулась к двери.
Но Сур сказал:
– Анна Георгиевна…
– Меня зовут Анна Егоровна.
– Прошу прощения. Я буду вам крайне благодарен, если вы согласитесь нас выслушать. Слово офицера, вам нечего бояться.
Как она вскинула голову! Действительно «ого!». Она была бесстрашная тетка, не хуже нашего Степана. Она уже успела крепко загореть и выглядела просто здорово: круглое коричневое лицо, белые волосы, крахмальный халат и круглые ярко-синие глаза.
– Слушаю вас, – сказала Анна Егоровна.
– Я прошу разрешения прежде задать вам два вопроса.
Она кивнула, не сводя с него глаз.
– Первый вопрос: вы ученый-врач?
– Я доктор медицинских наук. Что еще?
– Когда вы последний раз выходили из дому?
– Вчера в три часа пополудни. – Ее бас стал угрожающим. – Чему я обязана этим допросом?
Сур прижал руки к сердцу так похоже на тех, что мы вздрогнули. Но это был его обычный жест благодарности.