— Ну, о насильниках мы сегодня говорить не будем, — сказал Антон. — А в остальном, может, ты и права, но мне это не нравится. Мне противно играть по правилам, из которых вытекает, что физический объем души таракана равен физическому объему души человека. Я не хочу играть в те же игры, в которые играют мышка-норушка, собачка, верблюд и мой сосед Иван Петрович. Мне скучно говорить об очевидных вещах, обсуждать политические новости. Надоели семейные дрязги и однообразные планы на будущее.
— А зачем же ты приехал сюда, пишешь ей письма?
— Я приехал сюда отдыхать, — чеканно проговорил Антон. — А насчет женщин я понял, что женщину Господь Бог вылепил не из ребра, а из крайней плоти мужчины. Он создал Адама, сделал ему обрезание, а из кусочка кожи смастерил Еву.
— Остроумно, — усмехнулась Наташа. — Только у меня есть другая версия. Господь Бог вначале сотворил Еву, но увлекся и вылепил ей слишком большую задницу. Тогда он снял лишнее и из этого вылепил ей мужика.
— М-да, — сказал Антон и засмеялся. — Пусть будет так, как ты сказала. Мне все равно, из чего вылепили Адама. А ты молодец. Ты мне нравишься все больше и больше.
С узкой бетонной дорожки ни свернули налево на пляж и медленно пошли вдоль берега. Море слегка фосфоресцировало, и редкие блестки казались блуждающими огоньками, живущими по ту сторону невидимой преграды, что стоит между реальным миром и его трансцендентным отражением.
— Твой этот сопляк — дурак, — продолжил Антон. — Он ничего не понимает в женщинах.
— Мне от этого не легче, — раздраженно ответила Наташа. В ее голове послышались истерические нотки, и Антон это почувствовал.
— Тогда зачем расстраиваться из-за какого-то дурака, — громко сказал Антон. — Ты же умная.
— Для женщины это скорее недостаток, — ответила Наташа.
— Ты очень красивая, — еще громче сказал Антон.
— За что кукушка хвалит петуха… — усмехнулась Наташа.
— Молодая! — почти выкрикнул Антон.
— А это уже грубая лесть, — отрезала Наташа.
Антон рассмеялся каким-то сатанинским смехом, заглянул Наташе в лицо и каким-то не своим, противным голосом сказал:
— Этот молокосос еще пожалеет, что бросил тебя. Он идиот! Сволочь и идиот!
И тут Наташу словно прорвало.
— Он не дурак! — закричала она. — Он сволочь и гад! Я не сказала тебе всего. Он не просто ушел. Он предал меня! Предал, как меня еще не предавал никто! Он трус и подлец!
— Громче! — закричал Антон.
— Что? — удивилась Наташа.
— Скажи то же самое громче. Заори. Вырви из себя это, освободись! Кричи: "Он трус и подлец!" — завопил Антон.
Наташа изумленно посмотрела на Антона и вдруг закричала что было сил: