* * *
Я устал.
Я смертельно устал быть кем-то.
Меченосцем с предназначением убивать всех, кто не угоден Мирозданию. Спасителем человечества.
Надеждой для других…
Когда ты постоянно спасаешь кого-то, убивая тех, от кого спасаешь, поневоле однажды задаешься мыслью – а на кой оно всё мне надо? Буду ли я когда-нибудь жить своей жизнью? Для себя, а не для кого-то?
Оказывается, особенно часто такие мысли посещают, когда кто-то убивает девушку, которая любила тебя. И которую, оказывается, любил ты. В основном понимание такого рода приходит после потери. Она к тебе льнет, а ты, сволочь такая, воспринимаешь это как должное. Даже порой кривишься высокомерно, мол, поднадоела она слегка со своей любовью.
А потом раз – и всё. И у тебя на руках ее остывающий труп. А в памяти навечно – глаза. Застывающие. Покрывающиеся прозрачным льдом смерти…
Но это еще не всё.
Ты идешь туда, где можешь вернуть ее к жизни, – и в результате оживляешь другого. Друга. Настоящего. Который просто обязан спасти свою семью. Я знаю, он их спасет. Он такой. Он всегда добивается своего…
Наверно, я поступил правильно. Как Меченосец. Спаситель других… Но отчего же тогда у меня в голове постоянно, словно надоедливый флюгер, пинаемый ветром, крутится один и тот же вопрос: «Почему ты оживил его, а не её? Почему…»
Такого рода мысли любой мужик всегда гоняет не один, а в компании. С бутылкой. Потому что иначе можно сойти с ума. А с ней – легче. И пусть это не так, пусть потом будет гораздо хуже. Но ведь когда протрезвеешь и похмелье начнет разрывать голову изнутри, можно купить еще одну бутылку. И еще одну. И еще… До тех пор, пока не закончатся деньги…
Они у меня были. Когда я выходил из Института аномальных зон, Кречетов догнал меня и сунул в карман пачку купюр.
– Зачем? – спросил я тогда. – И за что?
– Моя жизнь стоит дороже, – хмуро сказал ученый. – Но дело не в этом. Уходи из Зоны, сталкер. Нет у тебя больше ничего. Ни сверхъестественных способностей, ни личной удачи, ни предназначения. А вот недоброжелателей, жаждущих твоей крови, – море. И хотя теперь ни «монументовцы», ни «борги» до поры до времени тебя не тронут, других врагов ты себе тоже нажил немало. Поэтому уходи. Начни новую жизнь…
Я тогда не дослушал Кречетова. Повернулся и ушел. Правда, недалеко. В село Ораное, расположенное в трех с половиной километрах от КПП «Дитятки». Ценное тем, что там был кабак под названием «Второе кольцо», в котором сталкеров обслуживали вне очереди.
Раньше Ораное располагалось между Вторым и Третьим кольцом обороны, окружавшими Зону. Сейчас же от тех колец не осталось вообще ничего. Военные ушли, а местные быстро снесли столбы и разворовали колючую проволоку. И сейчас лишь жиденькое Первое кольцо, еще называемое кордоном, отгораживало мир от Зоны. Там. Далеко. В целых трех с половиной километрах отсюда.