В моем случае всё было довольно плохо. В лесу на «галоше» не полетаешь. Впритирку попробовать проскочить, между мясорубкой и развешенными на деревьях «сосульками смерти»? Можно, конечно, но только боюсь, что дальше мой летательный аппарат полетит без меня. Да и не хочет он этого делать. Вон уже тормозит автоматически, словно конь, завидевший волка. Проблема…
А если поднять «галошу» вверх и пролететь над «мясорубкой»? Выдернет меня плотоядная аномалия с водительского места или же для нее высота – препятствие?
Хороший вопрос, ответа на который, думаю, не было ни у кого в Зоне. Во всяком случае, не слышал я, чтоб какой-то псих над «мясорубкой» на «галоше» летал. И чего делать? Не поворачивать же обратно, где меня наверняка поджидают «вольные», небось, изрядно разобидевшиеся оттого, что я им гранату подкинул…
Эх, была не была! Если до меня не нашлось идиота, решившегося на подобный эксперимент, значит, придется быть первым. Хотя, конечно, идиотом я буду, если мною аномалия пообедает. А если нет, значит, в сталкерских барах будут рассказывать про очередной подвиг легенды Зоны в моем лице. Идиот от героя тем и отличается, когда сует свой нос туда, куда нормальный человек ни за что не полезет. Выжил – ну ты, парень, вообще безбашенный, море тебе по колено и сам Черный сталкер не брат. А погиб – ну и на хрена он, псих недоделанный, полез, куда люди не ходят? Всегда дураком был на всю голову, туда ему и дорога.
Короче, выкрутил я руль высоты до максимума, и когда «галоша» взлетела на уровень чуть ниже верхушек деревьев, двинул ее вперед, вдавив газ в пол и не обращая внимания на тоскливые завывания сирены…
И сразу почувствовал, как меня потащило. Вниз, сквозь стальной пол, к земле. С силищей, которой невозможно, нереально сопротивляться. Еще немного, и меня просто размажет об дно «галоши»…
Но я из последних сил давил на педаль газа, понимая, что если отпущу ее, то всё, хана мне точно, стопроцентно кранты. Кажется, я даже заорал от неимоверной боли, скручивающей мои кишки в такой же жгут, что были развешены внизу, на ветках деревьев, и тянущей их книзу, к земле, на которой расселась проклятущая аномалия…
И вдруг – отпустило. Будто не было ничего. Только внутренности ныли, словно мне кто-то душевно так в брюхо с ноги ударил. Но это терпимая боль, от которой не орут, а только рожу кривят. Пережить можно.
Я убрал ногу с газа, выдохнул, открыл забрало шлема, сплюнул через борт вязкую слюну и посмотрел вниз.
Там она была, «мясорубка», никуда не делась. Метрах в пятидесяти от того места, где зависла в воздухе моя «галоша». И на этот раз – видимая. Похожая на клубящуюся темную туманность неправильной формы, почти черную от ярости – если, конечно, аномалиям знакомо это чувство. Что ж, можно сказать, повезло мне, что «мясорубка», в отличие от «гравиконцентрата», может взаимодействовать только с биологическими объектами. А то б быть мне расплющенным в одну большую кляксу вместе со своей «галошей».