Архивариус непринужденно закинул ногу на ногу и, протянув руку к одному из фужеров, кивком предложил Вите попробовать напиток во втором.
– Берите, не бойтесь. Впрочем, если вы предпочитаете что-то покрепче, могу предложить вам виски. Вы какой предпочитаете? Можно со льдом или, наоборот, слегка подогретый…
Витя качнул головой и попробовал то, что было в фужере.
– А эти напитки? Тоже энергия?
Архивариус поправил очки на носу и недовольно сморщился.
– Ну что вы, как можно. Напитки, пища, одежда, в конце концов, это все продукты переработки замкнутого цикла. Ваши тела еще не готовы питаться святым духом, хотя на определенной стадии…
По лицу хозяина скользнула ехидная ухмылка.
– Человеческий разум устроен так, что стоит только намекнуть ему, только подтолкнуть чуть-чуть в нужном направлении, и он готов пьянеть от чистой воды, смаковать изысканный вкус, пережевывая полиэтилен и искренне радоваться красочному закату, глядя на голограмму с достаточно четким для этого изображением. По большому счету все ваше человечество живет в мире, выдуманном им самим безо всякого вмешательства свыше. Но случаются исключения, которые все портят. Появляется какой-нибудь Коперник или Эйнштейн – и ваша планета оказывается уже не плоской, а круглой. А оно вам надо? Хотя есть вещи, в которых вас разубедить совершенно невозможно. В том, например, что вы разумные, гуманные и высокоморальные существа. А как же без этого?
Архивариус сделал небольшой глоток из своего бокала.
– До сих пор не обнаружил первоисточника, разъясняющего, как вы умудрились изобрести колесо, но наверняка исключительно для того, чтобы наехать им на собрата своего и раздавить ему голову. Как говорил один известный в древности человек: «История будет ко мне благосклонна, потому что я намерен писать ее лично». И ведь он оказался прав.
Я, собственно, к чему все это – вы ведь еще не сообщили о своем заветном желании. И не торопитесь. Я вам сейчас открою один секрет, который я подсмотрел во всем этом разнообразии первоисточников. Люди жаждут материального, потому что это диктует им выродившийся в них инстинкт самосохранения. Но когда им уже не хочется есть, не хочется пить, не хочется золотой унитаз и мраморные стены, бриллиантового дождя, они все еще продолжают говорить о свободе, совершенно не понимая того, что же это они такое имеют в виду. Свободе от чего? От себе подобных? От собственных страхов и предрассудков? От ограниченности ресурсов? От всемогущества окружающего их мира? Я не согласен с древним философом, сводившим все это до кучи к одним лишь сексуальным инстинктам. Не свободы вы хотите, а власти. Власти над себе подобными существами. Власти, безграничной и безответственной! Подумайте над этим. У вас есть уникальный шанс это желание исполнить. А то ляпнете, как все, то, что первым придет в голову, и не дай Бог получится у вас как в анекдоте про хомячка, туда-сюдаобратно…