«Близняшки», – называла нас бабушка Онора, хотя Эд был на три года старше меня.
Надо сказать, между нами всегда чувствовалась какая-то связь. Как это ни странно, ему я могла рассказывать то, о чем не могла сказать собственным братьям. Возможно, потому что Майк, Март и Джим всегда видели во мне лишь младшую сестренку.
Я была очень рада, когда Генриетта привела к нам Агнеллу. Наконец-то у меня появилась младшая сестра. Впрочем, ее сыновей я тоже любила. Правда, они были совсем маленькими, когда приехали к нам. Им было нелегко расти в компании больших мужчин, от которых в нашей маленькой квартирке было тесновато – вечно кто-то входил или выходил, кровати стояли в каждой комнате. Мы с мамой, бабушкой Онорой и Энни расположились в одной спальне, четверо мальчиков – во второй, а третью отвели Генриетте и ее детям.
– Так мы и жили, когда только приехали из Ирландии, – сказала как-то бабушка Онора. – Мы с Майрой и девятеро детишек между нами.
– Но я переехала сразу же, как только смогла, – шепнула мне на ухо Майра.
А были еще и гости: как-то у нас в гостиной пару месяцев – пока не нашел работу и собственное жилье – спал парень, который приехал из старой Ирландии и был чьим-то там дальним родственником.
«Я бы и сама с удовольствием поселилась в каком-нибудь номере в пансионе у тети Кейт», – думала я, усаживаясь в плетеное кресло. Джон Ларни и Роза уселись вместе на качели и раскачивались на ветерке, который приносит свежесть с озера Мичиган. А Эд сел рядом с Мейм на двухместный диванчик.
Тетя Кейт налила лимонад Розе, Мейм и мне, а себе и мальчикам плеснула пива. Отец Кейт был немцем, а мать – ирландкой, и хотя они с сестрой, моей тетей Нелли, матерью Эда, вышли замуж за ирландцев, обе до сих пор вечерком выпивали по паре стаканчиков пильзенского. Тетя Кейт – серьезная женщина: передник в цветочек, туфли на толстой подошве, седые волосы завязаны на затылке в узел. Но при этом добрая. Она стала второй матерью для Розы и Мейм Маккейб, которые потеряли свою маму еще в детстве.
Эд начал рассказывать нам о своих приключениях с армейским геодезическим отрядом, прокладывавшим через дикие просторы Мичигана трассу для нового канала, который должен был соединить Великие озера.
– Поначалу, – сказал он, – я был только помощником, просто держал рейку нивелира, пока другие производили измерения. Там все с университетским образованием, а у меня за спиной только вечерняя школа. Но я рассказал им, что прошел производственную стажировку в городской санитарной службе, начав лесорубом, который выкорчевывал деревья вдоль канала. Таким образом я прошел путь от подносчика рейки до полноправного геодезиста. В лагере после ужина я беседовал с капитаном Льюисом, задавал ему массу вопросов: как взрывать мешающие скалы, как проверять состояние почвы и всякие такие вещи. А он поручал мне все более и более ответственные задания. Говорил, что любой важный инженерный проект зависит от точности топографических исследований. Сначала нужно выяснить рельеф местности. А я сказал ему, что это справедливо и во многих других вопросах.