Оказывается, я проиграл. Глупо, бездарно проиграл и свою жизнь, и жизнь Дали. Стражи втащили ее и швырнули на тюфяки, тут же ретировались обратно, держа мечи наготове потому что чувствовали звериную ярость, витавшую в каждой молекуле воздуха. Моя сущность не могла вырваться наружу, но она просачивалась сквозь поры кожи и им воняло зверем. Я видел по глазам, полным суеверного страха. Трусливые лассарские псы поджимали хвосты оказавшись рядом с волком.
Склонился над Дали, с рычанием рывком прижимая сестру к себе. Моя маленькая девочка. Отважная смелая. Что эта сука сказала тебе, что ты поверила?.. Ладно я поверил. Саанан со мной. Я идиот, помешанный на ней и больной ею как смертельной лихорадкой, от которой она же и яд, и спасение. Но ты…как ты не почувствовала ее ложь? Ты, всегда такая проницательная. Чем эта шеана приворожила и тебя, Далиии? Я бы простил ей себя. Я прощал ей сотни раз, я прощал ей все. Мне было плевать сколько лезвий она провернет в моем сердце. Я любил ее как божество, я закрывал глаза. Но не Дали. Я никогда не прощу ей ни одной раны, которую лассары нанесли ей. Я вернусь с того света и выверну велиарию лассара наизнанку. Выпотрошу ее грудину и десертной ложкой буду есть ее проклятое черное сердце пока она будет трепыхаться в судорогах адской боли. Я гладил длинные волосы, чувствуя, как бешено колотится сердце в груди. Я превратился в сгусток отмирающих тканей. Меня корежило и скручивало в приступах. Словно струпьями слазил кожный покров и падала на пол окровавленными ошметками веры. Потому что я верил. Она заставила меня поверить и предала. Снова. И я избавлялся от шелухи иллюзий, а под ними блестела влажная, окровавленная поверхность моей души. Она трескалась, выпуская на воли всех исчадий Саанана, которая томились в ее подвалах пока я изо всех сил старался быть человеком отвергая свою сущность и мечтая о ее исчезновении. Они лезли из меня голодные, дикие, алчные до чужих страданий и боли. Они жаждали мести и крови. Много лассарской крови. Так много чтобы жрать и лопаться от ее количества. Я слышал, как воет во мне зверь. Как истошно вопит не на луну, а на запах крови. Он жаждет выдрать себе путь на свободу. Он вожделеет причинить как можно больше боли, пытать и рвать на части, клеймить и обгладывать кости. Но он был обречен умереть вместе со мной…и вместе с волчицей Дали. Я убил даже их. Ради чего? Ради своей слабости… я оказался настолько ничтожным слабаком, что позволил уничтожить даже тех, кто любил меня и верил мне.
Полоснул по вене ногтем и приложил к синеватым губам Дали, помогая вернуться из небытия и начать восстанавливаться. Сивар говорила, что мы друг для друга священное лекарство, поднимающее из мертвых.