Затем Давид повернулся к Фриде, развел руки в стороны и заговорил:
— Передо мной… Раваэль. Позади меня… Габриэль. Справа от меня… Микаэль. Слева от меня Уриэль. Вокруг меня пылают пентаграммы, и в колонне сияет шестиконечная звезда.
Когда он произносил имена, голос его звучал иначе, будто звуки вырывались не из гортани, а прямо из утробы. Он повторил крестное знамение, с которого начал ритуал, поочередно прикасаясь ко лбу, груди, плечам, и завершил его словом «амен».
Фрида сидела, не шевелясь, еле дыша, совершенно не понимая, что происходит и какова ее роль в этом действе. Давид приблизился к ней и нараспев заголосил:
О, Ты, кто есть Я, и превыше всего, что я есть,
Кто не имеет природы и имени,
Кто есть, когда все, помимо Тебя, исчезает,
Ты, сердце Солнца и его тайна,
Скрытый источник всех ведомых и неведомых вещей,
Ты, отстраненный и единственный,
Тебя я призываю, огонь слабый и чистый,
Пылающий, как мои стремления ввысь.
Тебя я призываю, Сущий,
Тебя, сердце Солнца и его тайна,
И та святейшая мистерия,
Которую я воплощаю.
Явись же, о Ужасающий и Премилостивый,
В сыне своем, согласно закону!
Его песнь подхватил хор:
>Ибо Дух Святой — Прообраз Отца и Сына,
>Муж-жена, сущностный и единый,
>Муж, сокрытый в женском образе,
>Слава и поклонение в вышних
>Тебе, о Голубь, Божество человеков,
>Сущность, стремительно и торжественно несущаяся
>Чрез зимнюю вьюгу к сиянию весеннего солнца,
>Слава и поклонение Тебе,
>О сила Мирового ясеня, чудесного древа!
Настала тишина. Через несколько мгновений в зале снова зазвучал голос Давида, но уже по-другому — проникновенно, вкрадчиво:
>Пламя по небу рвется колесницею Солнца!
>И касается Запада юными света перстами утра!
>Пламя, двигатель, что возбуждает огонь у меня!
>Сжигай тьму, буди море, возвещая свет дня!
>Пылай, пылай!
— Слава тебе от земли невспаханной! — пропели мужчины.
Коронуй Ее, коронуй Ее звездами
как цветами девственного венка!
Коронуй Ее, коронуй Ее Светом
и пламенем сокрушающего Меча!
Коронуй, любовью Ее коронуй — к деве, матери и жене!
Слава Исиде! Слава Жизни Владычице, Госпоже!
Коронованная Исида!
— Слава тебе от девы посвященной! — зазвучал женский хор.
Саладин взял с алтаря корону из серебристого металла и с полупоклоном передал Давиду. Тот приблизился к Фриде и надел ей на голову венец.
— Что происходит, Давид? — шепотом спросила она.
Вместо ответа Давид взял ее за запястье, в другой его руке блеснул сталью кинжал. Фрида дернулась, попыталась подняться. Но на плечи ей опустились чьи-то руки; она обернулась — сзади стоял Саладин. Пальцы Давида оказались не по-старчески сильными, они впились в ее руку, будто стальные скобы. Фрида ошарашенно смотрела на него.