Она могла многое ещё сказать, но, уже приблизившись, со всей силы дала ему пощечину. – Пошёл вон!
Теперь она повысила голос, находясь на грани терпения.
Игорь потёр щеку. Неприятно.
– Ладно, поговорим в следующий раз, – спокойно сказал он, – проводишь?
– Сам дорогу найдёшь, – огрызнулась Наталья.
Она отвернулась, оперлась обеими руками о стол, пытаясь успокоиться. Но Вольский Игорь не мог так просто уйти.
Сделав шаг к напряжённо стоявшей девушке, прижался к ее спине всем телом, положив свои ладони поверх ее и пригвоздив к месту. Она попыталась дернуться, но он не сдвинулся ни на миллиметр.
– Наташ, ты же умная женщина, прикинь плюсы-минусы, думаю, нам вместе будет интересно. В постели особенно.
– Отойди… – Черт, ее злющий голос заводил не хуже сексуального шепота!
Игорь только двинул бедрами вперед, показывая свое желание.
– Не хочу… – Он скользнул губами по ее виску, до безумия желая повернуть ее и поцеловать так, чтобы в голове выветрились все лишние мысли, оставляя у обоих только туман и жажду…
Как же давно у него не было такого острого желания уложить девушку в кровать? Наверное, никогда. И не знал, что сопротивление может так возбуждать. Что ее упертость не будет бесить, а только заводить, да так, что уже яйца болят. Вдохнул запах ее волос. Пряности…
Наташа замерла. В душе злость и проклятое желание боролись, казалось, за жизнь! Его крепкое тело, горячие руки на своих ощущать было тяжело. В горле стало сухо, а когда его губы коснулись лица… Захотелось взвыть! В какую-то секунду в голове мелькнула мысль: чему она сопротивляется? Есть мужчина, которого она хочет ощутить в себе, но… Мозги. Будь они неладны! Мозги мешали. Именно здравый смысл не давал сдаться этому нахалу. Пришел, увидел, победил? Да черта с два!
– Объясни мне, что происходит и почему ты себя так ведёшь? Зачем я тебе?
– Как веду? – прошептал Игорь.
– Нагло! Никаких норм приличия! Ты вломился ко мне в дом, – недовольно проговорила.
– А разве кому-то здесь нужны приличия?
– Они всем нужны! Иначе человек ничем не лучше обезьяны.
– Интересное сравнение. Но я думаю по-другому. Приличия нужны в обществе более двух человек. Перед ними ты должен выполнять ту или иную роль. А когда вдвоем, проще быть самим собой.
– А сейчас ты, значит, не играешь роль?
– Ты разве здесь кого-то видишь? Нет. Здесь только ты и я. У нас нет зрителей. А раз нет, может, нужно быть честным? Хотя бы по отношению к себе.
– Все, о чем ты говоришь, имеет место, но ты не берёшь в расчёт основное. – Она все же вывернулась в кольце рук, поворачиваясь к нему лицом. – Такое возможно лишь в том случае, когда эти двое не чужие друг другу люди.