— диалектическую дорическую форму от AvOivi, от av06?, «цветок», могущую обозначать: «находящийся в цвету». (Прим. советника Леру.) ].
— Мне тоже так кажется, — сказал я. — Но позвольте мне выразить свое удивление по поводу того, что вы, держась столь скептического взгляда на преследуемую вами цель, идете без колебания навстречу опасностям, которые могут оказаться весьма серьезными.
Моранж слабо улыбнулся. — Я ничего не толкую, мой друг: я лишь сопоставляю и подбираю материал. Из того, что я привезу дону Гранже, он сумеет, при его знаниях, сделать те выводы, которых, по причине моей слабой осведомленности, я сделать не могу. Все, что я вам изложил, — умственная игра, не больше… Простите меня.
В эту минуту у одного из наших верблюдов ослабела подпруга, плохо, по-видимому, подтянутая. Часть лежавшей на его горбе поклажи покачнулась и упала на землю.
Эг-Антеуэн соскочил с своего животного и бросился помогать Бу-Джеме поднимать свалившиеся вещи.
Когда все было приведено в порядок, я пустил своего мехари рядом с дромадером Бу-Джемы.
— Надо будет на следующей стоянке покрепче подтянуть подпруги у наших верблюдов: ведь им придется идти в гору.
Проводник посмотрел на меня с удивлением. До тех пор я считал бесполезным сообщать ему о наших новых планах, полагая, что ему расскажет обо всем Эг-Антеуэн.
— Но, поручик, ведь дорога по белой равнине, вплоть до Ших-Салы, совсем не гористая, — сказал Бу-Джема.
— Мы поедем не по белой равнине. Мы спустимся к югу, через Хоггар.
— Через Хоггар? — пробормотал он. — Но…
— Что… но?
— Я не знаю дороги.
— Нас поведет Эг-Антеуэн.
— Эг-Антеуэн!
При этом восклицании Бу-Джемы, которое, как мне показалось, он не успел подавить, я взглянул на его лицо.
Его глаза с выражением изумления и ужаса устремились на туарега.
Верблюд Эг-Антеуэна шел метрах в двенадцати впереди нас, рядом с дромадером Моранжа. Туарег и капитан разговаривали. Я понял, что Моранж толковал с Эг-Антеуэном о знаменитых надписях. Но мы не настолько отстали от них, чтобы я не мог слышать их слов.
Еще раз я взглянул на своего проводника. Меня поразила бледность его лица.
— Что с тобой, Бу-Джема? Что с тобой? — спросил я его тихим голосом.
— Не здесь… Вечером, на привале, когда он повернется лицом к западу, чтобы помолиться… вечером, когда зайдет солнце… Тогда позови меня к себе. Я тебе скажу… Но не здесь. Он разговаривает, но все слышит. Держись от меня подальше. Поезжай рядом с капитаном…
— Что еще за история, — проворчал я, сжимая шею своему мехари, чтобы нагнать Моранжа.
Было около пяти часов вечера, когда Эг-Антеуэн, ехавший впереди нашего отряда, остановился.