Только чудом я смог уклониться от мелькнувшей над головой секиры, а про гнома то, я чуть и не забыл? Шучу конечно, но мастер, явный мастер. Так меня гонять им и втроём не удавалось, наверняка гном ругался, что эльфы у него под ногами путаются. Оживить что-ли эльфов обратно? Да ну нафиг! Мне и так почти хорошо, только что-то голова кружиться стала! Ага, это же кровушку мы свою теряем, нужно срочно кровь остановить. Закупориваю магией сосуды, и постоянно уклоняясь, пытаюсь поймать момент и завалить гнома, только зря всё это, вон меня уже десяток эльфов с натянутыми луками окружил и как только я гнома завалю, нашпигуют они меня стрелами, как ёжика иголками.
Но тут подоспело моё спасение, явно разгневанная Берта, во главе разъярённых коней ворвалась на поле боя, сразу опрокинув половину эльфов. Гном от неё дёрнулся и подставил мне ногу, чем я тут же и воспользовался, но добивать я его не стал, просто оглушил, потом с тобой пообщаемся. Прыгнув к ближайшему эльфу, принялся за уже привычную для меня работу по сокращению борзого поголовья перворожденных. Через несколько минут всё было кончено и вот тут-то, меня ждал совершенно неожиданный сюрприз, последним из живых эльфов оказался мой бывший дружок, даже двоюродный брат, красавчик Кралан кер Ларистель! Вот это да!
Он попытался от меня убежать, но я отдал приказ Берте, она просто оглушила его, сбив на землю. Шустренько его связал и закинув на ближайшего коня, пошёл к мастеру-гному. Закинув его также на круп другого коня, потрепал его по холке и неожиданно чётко услышал его мысли:
— Хороший хозяин! Хороший! Хочу тебе служить! Хочу! Буду верным и послушным, а ты мне с кобылкой своей разрешишь поиграть! Возьми меня к себе, хозяин!
Я рассмеялся и посмотрел на Берту, она посматривала на жениха, одобрительно качнула головой и я решился, прижался к его голове своей и мысленно прошептал:
— Уговорил! Беру, но Берту не обижать! Даю тебе имя Гром! Доволен?
Гром довольно загарцевал на месте, кося одним глазом на Берту, а та фыркнув, типа мне всё равно, отвернулась. Гром довольно закивал головой, а потом, мягко ткнувшись в меня, положил мне её на плечо. Погладил его, почесал за ухом и пошёл мародёрствовать, то есть собирать честно доставшиеся трофеи. Проходя мимо Берты, увидел её укоризненный взгляд, прижался к ней на мгновение и мысленно сказал:
— Красивые у вас будут жеребятки!
Она снова фыркнула, вроде и сама знаю, покивала мне согласно, а затем подтолкнула головой, иди мол, делами занимайся. Я улыбнулся и пошёл, делами заниматься.