— Ох уж это прозвище.
— Так неужели… — глаза «Майора» расширились от удивления, а затем он схватил Андрея за плечи и начал пристально осматривать — Вот это ты на своём «лекарстве» вымахал чертяка. Сколько в тебе роста, метра два?
— Около того. — снова тонко улыбнувшись ответил Андрей — Так, «Майор», я хотел у вас кое-что спросить.
— Что же?
— Вы будете не против, если я по возможности, буду присутствовать на тренировках личного состава «Ската»?
— Если наш главврач не запретит, то не вижу в этом никаких проблем.
— Благодарю и, прошу прощения, но сейчас я вынужден откланяться. Мне как раз нужно зайти к Василию Фёдоровичу, он очень настаивал на собственноручном обследовании. И, нужно лично поприветствовать наших новых директоров.
— Понимаю. А они ещё не видели тебя таким?
— Нет, эти трое, нового меня пока не видели. Хотелось бы это как-то использовать и разыграть их, но, на это моя фантазии не очень богата.
— Не стоит прибедняться, «Шеф». И, зная характер Быстрицкого, думаю вам нужно поспешить на приём к доктору, а то он, наверное, уже весь на нервах.
— И то верно. Тогда я пойду. — Андрей снова кивнул, но теперь в знак прощания и направился ко входу в здание.
Андрей.
— И так, «Лазарь» завершил активную фазу перестроения твоего организма и наниты перешли в режим перманентного поддержания жизнедеятельности. — Быстрицкий размеренно прохаживался по своему кабинету и не отрывая взгляда от планшета с результатами обследования, кратко описывал их — Ну а изменения, даже на первый взгляд, — он бросил на меня быстрый взгляд и продолжил — разительны. Перед применением «Лазаря», даже с учётом того, что твой позвоночник был сильно искривлён, твой рост составлял сто восемьдесят один сантиметр. Сейчас, ты даже немного выше ста девяносто семи сантиметров. Достаточно широкие плечи для сохранения правильных пропорций тела и большой, но не чрезмерный объём мышечной массы. Даже твой голос стал несколько ниже и глубже, я бы сказал, взрослее. Анализ крови для картирования ДНК мы взяли, будет готов примерно через неделю, быстрее увы пока не можем. А что насчёт, — Василий Фёдорович остановился и направил пытливый взгляд на меня — твоих, особых возможностей?
— Насколько я могу судить, пока без изменений. Свечение радужки проявляется только когда сосредотачиваюсь настолько, что практически выпадаю из реальности. И определение лжи действует также, как и до процедуры.
— Ясно. Знаешь, меня немного удивляют темпы твоей не столько физической, сколько морально-интеллектуальной адаптации. Весь мой былой медицинский опыт говорит мне о том, что ты слишком уж быстро привык к своему, не побоюсь этого слова, новому телу, и меньше чем за два месяца, с нуля, научился ходить.