Я могла бы заниматься с ним на борту. Или моя мама присматривала бы за ребенком, как мои бабушка с дедушкой присматривали за мной.
– И ты думаешь, ребенок не скучал бы по тебе?
– С чего бы? Я совершенно точно не скучала по маме, когда она на несколько лет оставила меня у бабушки с дедушкой. Они меня баловали. Они меня любили до́ смерти.
– Странная какая-то фраза «любили до́ смерти». Попробуй вспомнить, как сильно они любили тебя, Тами, – они любили тебя больше жизни.
– Они любили меня больше жизни. – Да, и они, конечно же, поощряли меня стремиться к воплощению мечты. Ох, если бы они видели меня сейчас. Вот уж мечта! Долбаный кошмар!
Мои мысли, как и обычно, вернулись к Ричарду. У нас было столько планов, как все могло закончиться вот этим? Это же просто бессмысленно. А как же «Господь милосерден» и прочее? Что здесь милосердного? Ричард был хороший человек. И я была хорошей. Я просто не понимаю. А поговорить не с кем, некому помочь мне понять. Не с кем разделить мое горе. Нет плеча, в которое можно выплакаться, только изгиб Ричардовой гитары. Я легонько провела по струнам. Этот звук хотя бы отличался от плеска волн, бьющих о корпус яхты, и шороха неуклюже поставленного паруса. Я смотрела на воду и чувствовала присутствие Ричарда повсюду вокруг меня. Если бы он только появился и обнял меня, исправил бы все – как всегда исправлял в прошлом.
Я схватила цветастую рубашку Ричарда, которая так мне нравилась на нем, и прижала к груди. Раскачиваясь из стороны в сторону, чтобы заснуть, я думала о том, что знаю, где Ричард: он в моем сердце, вот только где же я сама? Может быть, завтра, при свете утра, я узнаю это. Первый дневной свет часто приносит добрые знамения – что-нибудь хорошее случится.
День занялся ясный и теплый, «Хазана» шла очень медленно, двигаясь как лошадка-качалка. Если погода не изменится, будет отличный день, чтобы взять высоту солнца. Секстан чудом уцелел в катаклизме. Он лежал в своем ящике, прикрученном к полке в шкиперском уголке. Хотя секстан – инструмент хрупкий, от него зависит многое: он помогает моряку определять местоположение, используя два объекта, чтобы измерить высоту над уровнем моря. Моими двумя объектами были линия горизонта и солнце. Глядя в зрительную трубу на горизонт и двигая регулировочную рукоятку алидады, нужно увидеть солнце, отраженное через систему зеркал. Если зеркало отрегулировано правильно, солнце как бы касается линии горизонта. Время тут же отмечается вместе с градусами, соответствующими разметке секстана. Затем моряк должен справиться с астрономическим ежегодником, чтобы определить свое местоположение.