— Мария, я ухожу. Чем каждый день мучиться… Только вот харчей на дорогу нету. Если у тебя что-нибудь есть, дай мне.
Мария мягко упрекнула ее:
— Я вам давно говорила: уходите. Теперь бы уж встретились со своим дедом. Я вам сейчас кое-что соберу.
Она вышла и скоро вернулась с небольшим узелком.
— Вот, бабушка, все, что есть. Возьмите.
— Спасибо, — взволнованно благодарила Анастасия Павловна. — Ну, оставайтесь. Может, встретимся еще когда-нибудь, если будем живы.
По-матерински обняв Марию, она шепнула:
— Береги Бориса!
Вместе они вышли из темного дома и расстались на улице.
Анастасия Павловна дошла до окраины села, оглянулась: нелегко ей покидать родной дом. Немного постояв, она вдруг решила, что не может оставить свою обиду неотомщенной. Женщина направилась к одному из больших домов. Здесь жил староста, предатель, один из виновников смерти многих людей. Анастасия Павловна огляделась, осторожно подошла к дому и достала спички…
Когда она подходила к лесу, жаркое пламя высоко поднималось к небу…
Вот уже два дня, как наши партизанские отряды перебрались в Хоцкий лес. Стоит нестерпимый июльский зной. Лес, густой и высокий, защищает людей от жары. Только холодная ключевая вода — отрада в такие дни. Лошади, отбиваясь от назойливых комаров, стоят в стороне под тенистыми деревьями.
Иван Кузьмич Примак отдыхает в своей палатке. Он всю ночь, сидя над картой, обдумывал и разрабатывал план предстоящей операции. Мы с командиром конного взвода Федором Тютюнником лежим недалеко от палатки Примака. Федор толкует о лошадях.
— Никак не могу я унять этих жеребцов, — жалуется он. — Вот увидишь, когда-нибудь они своим ржанием выдадут нас всех. Надо от них избавиться.
Из палатки выходит Примак и направляется в нашу сторону. Видимо, он слышал наш разговор, потому что, подойдя ближе, говорит:
— Ты прав, товарищ Тютюнник, надо от них избавиться. Седлай! — и показал рукой на жеребцов. — Мы с Васей съездим на дегтярный завод. Может быть, удастся променять их на смирных лошадей.
Скоро Тютюнник подвел нам оседланных коней, и мы, перекинув через плечо карабины, поехали к заводу.
Перед приходом немцев механик этого завода Шевченко вывел его из строя и ушел в лес к партизанам.
Полуразрушенный корпус завода стоит на открытой местности между двумя дорогами. Одна из дорог ведет на хутор Хоцкий. В стороне от дорог виден большой сарай и несколько деревянных домиков. В домиках живут знакомые нам семьи. Это коренные жители. Кроме них, здесь никого нет.
Мы двигаемся не спеша и, прежде чем направиться на завод, решаем подъехать к домикам и разузнать обстановку.