Недолгое молчание. И слова Моранцы:
– Падаль! Ложно обвинять собратьев по кондотте, нападать со спины на епископа, оказавшегося достойным тут находиться. Я бы тебя зарезал, да сталь осквернять не хочу и хорошее место тоже. Только плевка ты и достоин.
Слова с делом не разошлись. Моранца подошёл вплотную и просто плюнул в искажённое ненавистью и страхом лицо, после чего сказал уже мне:
– Я готов к найму. Может не один, будет ещё один-двое. Вы готовы на такое?
– Вполне. Думаю, к тому времени, как будем отсюда уходить, вы уже определитесь, сколько именно вас будет. А пока…
Моранце всё было понятно. Мне же оставалось только вытащить кинжал из пола, тем самым облегчив грустное положение Циприани. Но поскольку слушать вопли не хотелось, пришлось пнуть его по голове. Дозированно, чтобы отключился, но не очень надолго. Пусть теперь его дружки – а они наверняка остались – его и перевязывают. Мне же хотелось ещё немного пообщаться с Винченцо Раталли. Однако… и идти никуда не пришлось, Винченцо сам шёл в нашу с Мигелем сторону. Ещё несколько шагов и он уже тут.
– Есть разговор, Чезаре.
– За вашим столом или?..
– Или, - слегка помедлив, ответил кондотьер. – Но этих… пусть поскучают в стороне.
– Они столько получили, что могут не скучать, - поневоле улыбнулся я. – Сейчас устроим.
Временно изъять не особо скучавших дам оказалось делом несложным. Проигнорировать печальные взгляды Корельи тоже. Подождёт, однако. Эта служаночка по имени Мария и вовсе готова хоть до утра ждать, тем более так долго разговор точно не продлится.
– Вы правильно поступили, не убив Циприани, Чезаре, - веско произнёс Раталли, когда мы уже сидели за столом, услав девушек погулять. – Вы здесь гость, уж простите за прямоту.
– Я понимаю, - невесело усмехнулся я, жестом остановив дёрнувшегося было Мигеля. – Тут ни принадлежность к семейству Борджиа, ни епископство… да даже кардинальство, будь оно у меня здесь и сейчас, особо много весить не станут. Особый мир. Хотя прирезать этого недоноска мне и впрямь очень хотелось!
– Он и так долго не проживёт. Многим не понравились его сегодняшние слова. Но вас я хочу предостеречь. Не насчёт него, он никто. Есть ещё Галеаццо Проди. Унизив прилюдно Циприани, вы и его влияние уронили в грязную лужу. Пьетро лишь исполнитель, сам он почти ничего не делает по собственной воле.
– Вот оно как. Только сомнительно, что этот ваш Галеаццо попробует взять приступом мой дом.
Кондотьер от души рассмеялся и даже пару раз хлопнул в ладоши, показывая, что оценил шутку.
– Он не самоубийца. Просто будьте осторожны и не появляйтесь без охраны на улицах. Сейчас от Проди уйдут многие, но десяток-полтора останется. Он может и не удержаться от соблазна восстановить пусть своеобразную, но хоть какую-то репутацию.