От полноты чувств Марина взвизгнула… и тут же заговорила совсем другим голосом, глубоким, волнующим:
– Машенька, я его люблю! Впервые в жизни! Ты понимаешь, что это значит? И я готова все бросить ради него – карьеру, Москву, друзей… Погоди минутку… Ах, это ты, дорогой! Прости, я не услышала. Да-да, я иду через минуту, надо же уладить все мелкие дела из прошлой жизни.
– Марина, погоди! А как же сериал? Послезавтра начинаются съемки! Что я им скажу? – испуганно лепетала Маша. – Я же не могу передать твои слова, чтоб они себе заткнули…
– Что ты, Машуня, и не надо! Просто передай, что я расторгаю контракт и что неустойку я оплачу в самые ближайшие дни, пусть назовут сумму. Да, дорогой? Конечно, я сейчас тоже иду.
– Откуда у тебя такие деньги?!
– Уф-ф… Машка, ты дура! – своим обычным голосом произнесла Марина. – Я же не могу при Борисе. Пусть делают что хотят – ждут меня, ищут новую актрису, идут к черту, – он за все заплатит, чтоб ко мне никаких претензий. Ты что, не поняла – я нашла мужчину своей мечты! Он, если захочет, мне потом киностудию купит. Да, и еще вот что: найди там у меня телефон Онисимова – ну режиссер который – и скажи ему… да, скажи так: что и сценарий у него дерьмовый, и режиссер он дерьмовый, и надоел мне хуже горькой редьки! Я сама бы с удовольствием ему это сказала, да ладно уж, в другой раз.
– Хорошо, я скажу… Послушай, Марина, да хоть кто он, этот твой Боря? У него фамилия есть? Может, он жулик? – взывала к разуму старшей сестры Маша.
– Это ты никогда не могла отличить конфетку от дерьма, моя дорогая сестричка, а я могу – уж поверь моему опыту. В общем, чао! Буду звонить! Да, и маме соври что-нибудь. Ну, типа съемки тут у меня, ладно? А я вернусь через десять дней – сама все расскажу. А то иначе, пока я вам всем объясняю, что мне можно, а что нельзя, мой Боря с кем-нибудь другим на Мальдивы улетит. Все, чмоки-чмоки, сестричка!
«Переигрывает. Фальшивит. Берет темпом. И не слышит партнера», – привычно оценила Маша. И сообразила, что рассказать сестре о своем знакомстве с Онисимовым она не успела – впрочем, как всегда. Слушать Марина не умела.
Подумав, Маша разыскала визитку и набрала Онисимова. Теперь у нее есть повод позвонить! С замиранием сердца она слушала гудки и совсем уже было приготовилась повесить трубку – как же, будет он отвечать на звонки с незнакомых номеров, – когда наконец услышала его голос.
– Владимир Иванович, я по поводу Марины! – от волнения забыв поздороваться, зачастила Маша. – Она просила сказать, что не сможет у вас сниматься.