Возможно, тут сказывалось и то, что Рей постоянно отвлекался. Мучая несчастную книгу, цедя строчку за строчкой и пытаясь объять необъятное, юноша постоянно мысленно возвращался к событиям последних дней…
Во-первых, поведение Димаса. Перемены в поведении этого зловредного хулигана могли быть вызваны как излишней эмоциональностью, так и какой-то скрытой от внешнего взора игрой. А играть Димас любит и умеет, в этом нет никаких сомнений. Как изящно он притворяется! Аж зависть берет. Еще две странности — его сообщение о близкой войне и довольно-таки грубая попытка вывести Рея из равновесия, поставив тому подножку. Вряд ли Димас всерьез рассчитывал на успех своей «шалости», скорее просто пытался, убедившись, что словесные уколы малоэффективны, хоть так досадить своей «жертве», заставить ее нервничать и ошибаться.
Но… слишком уж просто. А Димас, хоть и помесь ленивца с хищным безжалостным тигром, мозгами обладает отнюдь не животными. Хитер, поганец, да и умен наверняка. Палец в рот не клади… Да уж… Находясь в комнате с таким товарищем (который вовсе и не товарищ), Рей не чувствовал себя спокойно. Их совместное пребывание можно было назвать союзом льва и ягненка, а может ягненка и волка — в разных источниках юноша встречал оба варианта — но только не единением двух, несомненно, разумных и образованных существ. Но это лирика…
Ведь было еще и «во-вторых». Другая мысль, что беспокоила Рея… А именно — надвигающаяся, как грозовое облако, война. И растущее, как горный оползень, число мелких странностей — слова Адама, лекция, больше похожая на брифинг, открытый замок в комнате… И, конечно же, совершенно неожиданное решение руководства академии, которое свело в одном небольшом помещении двух непримиримых… ну если не врагов, то недоброжелателей, уж точно.
«Вот так всегда… Каким бы хорошим не был начальник — добра от него не жди!».
По-привычке тряхнув головой, Рей отогнал назойливые, как утренний будильник, мысли и погрузился в чтение. Книга шла тяжело, даже очень тяжело, можно сказать, натужно, но юноша надеялся отыскать в скоплениях черных значков хотя бы одну полезную мысль…
— Слушай, а ты откуда?
— Э? — Рей, с трудом оторвавшийся от экрана, непонимающе воззрился на Димаса. — То есть?
— То и есть, — сокомнатник был невозмутим, как скала. — Откуда ты попал в академию «Рассвет»?
Хотелось, очень хотелось съязвить насчет тюрьмы или Полигона, но юноша сдержался и спокойным, насколько это позволяла ситуация, тоном, ответил:
— Темарис.
— Захолустный городишко на побережье, да? — огоньки в глазах Димаса стали веселыми. — Скучная и неторопливая, как слизняк, ползущий по трухлявому пню, жизнь; архитектура времен Переселения; жители, уже забывшие Катастрофу, но еще боящиеся перемен… — он внимательно посмотрел на пытающегося скрыть раздражение Рея и коротко закончил. — Я был там.