— Керим, уведи Фарида в сарай и привяжи там, а я Мотрю пока послушаю. Рассказывай все по порядку, что с ним было. Я думал, головой хлопец ударился, с кем не бывает…
— Ударился он, только хлопец от того удара даже памяти не потеряет. Встанет, почешет потылицу — и дальше побежит. А Богдан полдня без памяти лежал, пока я пришла, да и со мной, почитай, до вечера. Уже не надеялась, что помогу, так Надийке и говорила: не вернется Богдан, до утра помрет. Вымолила она у меня, чтоб я еще один раз спробовала, бабкиным наговором. Первый и последний раз то делала, чуть Богу душу не отдала. Бабка, покойница, все меня страхала тот наговор пробовать. Только для мужей можно его делать. Дети и бабы, говорила, ума лишатся. А тут вон как вышло…
— Скажи, Мотря, а может такое быть, что Богдан теперь знает, что будет? Рассказывал мне вчера, кто у нас новый князь будет и когда и еще много другого.
— А ты первый раз видел, как вещуют? Так в Киеве возле каждой церкви блаженные сидят и вещуют всем, теперь у тебя свой вещун будет.
— Ты мне не шуткуй, а дело говори.
— А что я тебе скажу, Иллар, если ты сам не знаешь, о чем спросить хочешь.
— И верно, не знаю. Сердцем чую: не так что-то с этим хлопцем, а что — не пойму.
— Так пришли ко мне его, а то не видела его с тех пор: посмотрю, поговорю — тогда с тобой толковать можно будет.
— Как же не видела? А кто тебе сказал к Бирюку раненому ехать?
— Андрей, Остапа сын, приехал, рассказал, что стрелу в ногу молодой Бирюк поймал и что ты велел посмотреть. Поеду я, Иллар, мне еще в хутор к Паливоде ехать: внучка его захворала, зять приезжал сегодня с утра.
— Вон оно как… Не захотел сам к тебе ехать… Ниш-то, скоро увидишь крестника свово, пришлю его к тебе в помощь на неделю. Спаси Бог тебя, Мотря. Жди в гости. А ты, Керим, чего молчишь? Скажи, что ты про Богдана думаешь?
— Ты, Иллар, Богдана не тронь. Он справный казак. А места ты себе не находишь — что хочет Богдан тебе помочь в твоем деле, с советами лезет. Ты, Иллар, с другой стороны посмотри: много ты казаков знаешь, что такое на свои плечи взять хотят и ничего взамен не просят?
— То-то и оно, Керим: когда знаешь, что казаку надо, то поверить можешь, что сделает, из кожи вылезет, чтобы свое взять. А с ним — не пойму я, что надо ему, ни к чему у него интересу нет, окромя как казаков под одну руку поставить. Говорит, через девять зим Орда сюда придет, все разрушит, Киев снова разорят… Не знаю, верить ли ему — к такому готовым быть нужно, иначе пропадем и мы, и дети наши…
— Раз Богдан сказал, значит, так и будет. Он зазря языком молоть не станет.