Подтянув с помощью вспомогательной тетивы лук и надев основную тетиву, можно было приступать к пристрелке. Наступал торжественный момент: первое испытание оружия. И Степан, и дядька Опанас с изумлением наблюдали, как, продев свою портупею в боевой пояс и надев это сооружение через голову, туго затянув пояс, я стою с болтающимся посреди пуза двойным крюком и собираюсь им натягивать тетиву. Наступив одной ногой на стремя, присев и наклонившись вперед, зацепил крючками за тетиву и со скрипом в коленях и поясе начал выпрямляться, сгибая тугие плечи лука. Выпрямившись и натянув лук, одной рукой направил двойной крюк за выступающие зацепы для тетивы. Рядом с ними были выдолблены бороздки, в которые вошли концы крючков, прижав таким образом тетиву к ложу арбалета. Медленно освобождая двойной крюк и передавая усилие на зацепы, с напряжением наблюдал, как ведет себя спусковой механизм: все-таки усилие в семьдесят-восемьдесят килограммов — это не шутка. Естественно, под таким усилием зацепы чуть-чуть провернулись, прижимая замок к шепталу, а второй конец шептала — к спусковой рукояти, но это было предусмотрено изначально. Срез зацепов, за который цеплялась тетива, располагался не перпендикулярно к ложу, а под чуть большим углом, что обеспечивало надежность и давало возможность небольшого холостого хода, без опасения самопроизвольного скатывания тетивы. Быстро темнело, поэтому, привязав туго набитый мешок с соломой к ветке яблони, набросив на него сверху старый овечий тулуп, закрепил кусок белой тряпки в условном центре мишени. Намочив тупой конец стрелы и макнув его в пепел, отойдя шагов на сорок, прицелился через второе отверстие, провернул предохранительную планку и плавно нажал спусковую рукоятку. Выскочившее из зацепления с рукояткой шептало, проворачиваясь вместе с замком и зацепами, освободило тетиву, и болт умчался к цели. Глухой хлопок известил нас, что, по крайней мере, в мешок болт угодил. После осмотра мишени и внесения соответствующих корректив со второй попытки уже удалось зацепить край белой тряпки в центре мишени. Из-за темноты дальнейшие эксперименты пришлось прекратить.
Заплатив за работу и собрав все свое богатство, побежал к Илларову подворью. Там тоже все заканчивали сборы и занимались субботней помывкой, организованной самым простым способом. Из печи доставался горшок с горячей водой, рядом ставилось ведро с холодной и ведро с пеплом, на пол — деревянное корыто. Моющийся становился ногами в корыто и, мешая холодную и горячую воду, при желании досыпая туда пепел, поливал себя и тер белой суконкой. Женщины, помыв Георгия, уже помылись сами и спрятались в комнату, а в кухне мылся Давид и сидел на лавке, сох в чистом исподнем уже помытый Иллар. Мне было велено искать чистую смену белья и готовиться к банным процедурам, принести холодной воды и поставить еще один горшок в печь. Вынесши после Давида грязную воду, занял его место и быстро помылся. Несмотря на отсутствие мыла, вода с пеплом была на ощущение вполне мыльной, а суконка драила кожу не хуже мочалки. Когда я уселся, помытый и одетый, на лавку, атаман позвал женщин, которые, быстро прибрав после нас, накрыли на стол.