Некоторую сложность создавало присутствие служанки. Кьяра не ушла. Скосив глаза, я наблюдал, как она сидит у камина, откинувшись на спинку кресла. Темные глаза следили за языками пламени. Очень мило с ее стороны было отвернуться.
Связала она меня, к слову, довольно небрежно. Совсем не так, как полагается связывать магов. То ли слишком рассчитывала на яд, то ли просто не догадывалась о моих талантах. Вернувшаяся чувствительность отзывалась бегающими по кончикам пальцев болезненными мурашками. Я попытался шевельнуть пальцами. Выполнил простейшее плетение и понял, что смогу освободиться, если захочу того.
Что же, если так — поиграем?
— Это было очень глупо, — голос еще с трудом слушался, горло смогло выдать только хриплый шепот. — Ты же не думаешь, что я отправился сюда в одиночку, не предупредив никого?
Юмор ситуации заключался в том, что так я и сделал. Но ей совершенно необязательно было знать об этом, не так ли?
Кьяра вздрогнула, перевела взгляд на меня. Очевидно, мне в моем нынешнем состоянии никак не полагалось говорить, потому что на лице ее отобразился секундный испуг, который почти сразу сменила уже знакомая бесстрастная маска.
— Появление здесь отряда фэйри — вопрос пары часов, — вкрадчиво продолжал я. — У тебя еще есть время передумать, дать мне антидот и развязать. Я сделаю вид, что этого маленького инцидента не было, а ты расскажешь все, что знаешь о делишках графа.
Тонкие пальцы напряглись, искалеченная рука вцепилась в подлокотник кресла, по некогда красивому лицу пробежала гримаса.
Не то. Мимо.
— Дело даже не в угрозе жизни регента фэйри, — продолжал я, пытаясь нащупать то, что двигало ею во всех решениях. — Мне, например, очень интересно, каким образом Блудсворд делал из людей подконтрольных монстров. Кроме того, просто обидно за этих бедолаг. Согласись, как-то несправедливо, когда тебя, не спросив твоего согласия, превращают в страшилище.
Кьяра вздрогнула и отвела взгляд. Опять не то. Она стыдилась своего соучастия, но явно не настолько, чтобы сдать Блудсворда.
Я мог бы убить ее. Убить всегда проще, чем убедить. Но она выпустила мальчишку. И она могла рассказать много, очень много интересного о своем опасном хозяине.
Два вопроса — «зачем?» и «как?». Ради ответа на них я и отправился в особняк в одиночестве. И если второй носил чисто теоретический характер, то первый интересовал меня не на шутку.
— Скажи, тебе их не жаль?
— Кого? — она наконец ответила, и я мысленно поздравил себя, что все же сумел вовлечь служанку в диалог.
— Людей, которых ты и твой хозяин отправили на смерть?