— Если рискнет. Я бы на его месте туда не сунулся.
— А в человеческом мире, — продолжала она, словно не услышав моих слов, — пусть им занимается Храм. Мы уходим, Элвин.
Я покачал головой.
— Погоди. Что с моим долгом?
— Ты вернул его полностью.
— Ты сказала, — подтвердил я, перенося отряд на Изнанку. Конечно, обычно снятие долга происходит куда более пафосно и сопровождается кучей ненужных телодвижений, но я — парень нетребовательный.
У выхода из особняка княгиня положила руку мне на плечо:
— Куда ты сейчас?
— Не знаю.
Домой? Не лучший вариант, там Франческа. И пусть в последнее время у нас все наладилось настолько, что я почти поверил — прошлое можно вернуть, — разговоры с сеньоритой до сих пор слишком часто напоминали прогулку по замку, усеянному ловушками. Я не был уверен, что готов к чему-то подобному. Не сегодня.
После всего, что случилось, мне хотелось тишины и разделенного на двоих молчания. Раньше я пошел бы за ним к Франческе — она умела поддержать без слов…
Раньше.
— Будь гостем в моем дворце, — неожиданно мягко предложила Иса.
— Не думаю, что это хорошая идея.
Синие глаза на нечеловечески прекрасном лице взглянули спокойно и ласково. Никаких игр — они остались в прошлом. Нашем прошлом, которого не изменить и не вернуть.
Мы слишком давно и слишком хорошо знаем друг друга. Иса всегда была умницей. И понимала в людях и фэйри куда больше меня.
— Знаю, ты всего лишь возвращал долг, но ты избавил мой домен от темного мага. И спас жизнь моего брата, как и предсказывала Вала. Я благодарна.
Я подумал, что зверски устал от позиционных войн и шаткого перемирия. Опасного молчания и ожидания потери. Истерик, обид, невнятных требований, детских выходок.
Губы, похожие на два бледно-розовых лепестка, сложились в понимающую улыбку.
— Просто будь сегодня моим гостем, Элвин.
— Спасибо за приглашение, — ответил я. — И прости… но меня ждут дома.
Элисон
Злые, колкие звезды просвечивали сквозь рубище облаков. Мертвенно-бледная луна болталась в небесах, как отрубленная голова, насаженная на пику. Протяжно пел ветер, пел и гнал вдоль дороги поземку, а в спину с неприятным, пристальным интересом глядела Изнанка.
Я тронула Рэндольфа за плечо.
— Мне не нравится здесь, — хоть мы и сидели рядом, пришлось повысить голос, чтобы перекричать ветер.
— Мне тоже.
— Давай вернемся к людям?
— Нельзя. Там, где мы сейчас едем, меня помнят. Я был неосторожен, когда искал тебя.
— И что? Подумаешь, помнят…
— Я убил пятерых, — продолжил он.
— О! Ясно.
Внутри росла безотчетная тревога. Словно полыхал сигнальный костер, предупреждавший об опасности. Приходилось осаживать себя, чтобы не оглядываться каждые пять минут.