— Я всё меньше верю тебе.
— Шилла, я не лгу насчет того, что могу помочь. Я могу заплатить за тебя, поспособствовать устроению тебя в жизни. Я ничего не прошу взамен, — с ледяным лицом предлагал услуги мецената Химчан.
— Вот это-то меня больше всего и напрягает. Как это ничего не просишь? Почему? Чем я тебе так приглянулась? Влюбился, что ли? Так в таком случае завалить хотят и отодрать.
— Ты… не знаю, это не объяснимо. — Я заметила краем глаза плавно приблизившегося Санха, который просек, что я излишне долго треплюсь с каким-то парнем. — Ты правильно сказала, что я мизантроп. Я не люблю людей. Я их ненавижу. А ты… ты не совсем человек.
— А кто я? Что, шлюхи — не люди? — загоготала я развязно, потирая подмерзающие ладони.
— Нет, я не о том. Ты похожа на зверька. Даже если бы ты не сказала, что тебя зовут Шин Шилла, то я всё равно бы заметил в тебе сходство. Я не вижу в тебе человеческого своловства и лицемерия. Ты слишком хорошая для такой жизни. Когда я подбираю кошек или собак, я ведь тоже ничего у них не прошу.
— Это я-то хорошая? — я засмеялась ещё громче, высмеиванием его слов пытаясь сгладить внутри себя осадок от того, что на меня накатывала его жалость. Именно это испытывают к бездомным животным. — Знаешь что? Иди отсюда!
Несколько секунд посмотрев на меня, Химчан двинулся с места. Я отошла, чтобы не загораживать ему путь. Кажется, он обиделся, наконец. Если такие, как он, умеют обижаться. Я не собиралась его останавливать. Не хватало мне такого отношения к себе! Я хотела уважения. Неважно, что я делала и чем добывала деньги на пропитание — я в любом случае вела себя достойнее многих, и хотела, чтобы ко мне обращались, как к равной, а не калеке, нуждающейся в подаянии.
— Шилла! — я обернулась к Санха, подошедшему ко мне. — На сегодня хватит, давай деньги и иди в машину.
— Как скажешь, — я вытащила из кармана всё, что мне сегодня заплатили и, отсчитав полагающиеся тридцать процентов, хотела положить их обратно, но молодой человек быстро сгреб с моей ладони всё. — Эй!
— Ти Сол велел проучить тебя и не платить за сегодня. — Я готова была вцепиться в него и биться за свой гонорар, но знала, что это бесполезно. Хотя поначалу, года два-три назад, я бросалась на «шестерок», лишь со временем поняв, что они ничего не решают и устраивать склоки с ними глупо — напрасная трата сил и времени.
— Зашибись! — скрипнув зубами, спрятала я в рукава опустевшие руки, — у тебя не найдется хотя бы жвачки для голодающей гауптвахты?
— Держи, — Санха протянул мне долгожданное что-нибудь, чем мне хотелось заглушить последний вкус, оставшийся на языке. Он, плюс к этому, положил мне ключи зажигания в руку, — иди, садись. Сейчас приду.