— Командир, так на Меркурии попробуем победить именно так?
— Нет, Септимус. К такой тактике они готовы. Мы победим по-другому. — Тишина вокруг, требовала немедленного ответа. Рисуя гладиусом на песке, я продолжил, — Мы научимся перестраиваться на ходу. Начнем в три линии. Сблизившись с противником, перестроимся в клин. Прорежем их манипулу до третей линии и станем в компактное каре. Таким маневром мы выполним задачу — займем холм. А если нас захотят атаковать, что же, пусть попробуют. У нас впереди — неделя для тренировок.
Легионеры радовались как дети, словно они уже одержали победу. Была бы возможность, они отправились на тренировку прямо сейчас. Но мы в полном составе отправились на ужин.
Местная кухня располагалась за линией казарм, под деревянным навесом с соломенной крышей. Каждый легионер получил миску с кашей, кусок ветчины и лепешку.
Вокруг меня заняли места на лавках легионеры контуберния Септимуса. «Вот и персональная охрана», — почему-то подумалось. Заметив, как Септимус осматривается, решил, — «Точно, — этот теперь всегда будет присматривать за мной. Хорошо бы продвинуть его на центуриона».
Я, подтолкнув его чуть-чуть, тихо сказал:
— Завтра, со звуками буцины, уйдем к Тибру на весь день. Хорошо бы взять для манипулы еду.
— Хорошо, командир. Я позабочусь об этом, — Септимусу и поручение и мой доверительный тон, явно пришлись по сердцу.
— У меня есть в городе кое-какие дела. В мое отсутствие командовать манипулой поручаю тебе. Справишься? — Септимус попытался встать, я еле-еле усадил его назад, — Начинай прямо сейчас.
— Слушаюсь, командир.
По-английски покинув солдат манипулы, удалился в свою конуру. Все неплохо складывалось. Я решил, как следует выспаться.
На лежаке лежали выстиранные тога и плащ. Спрятав одежду в сундук. Я приготовил для Камелии медяк покрупнее. Положил его на столик, что бы вдруг, не забыть, и с наслаждением вытянулся на лежаке.
Толи оттого, что поспал в термополии, толи от духоты в каморке, сон не приходил. А вот мысли сами по себе шли нескончаемым потоком, возбуждая мозг. «Повезло мне. Слава Богам! Определенно имею перспективы!», — такие отрывочные, сопровождающиеся образами мысли быстро утомили. Желание поспать улетучилось, и я направил мысленный поток в конструктивное русло.
«Итак, Спуриний рассказывал, что около ста лет назад галлы сожгли Рим. Когда это случилось в моем мире? В 390 году до нашей эры. Помню точно, где-то читал. Предположу, что сейчас конец двухсотых годов. Рим в моей реальности на пороге войны с греками под предводительством Эпирского Пирра. Если учесть, что италики представляют для Этрурии большую, чем галлы угрозу, то война в любом случае будет вестись на южном направлении. И если этруски добьются успеха в противостоянии с италиками, то колонии греков на южном побережье полуострова вполне могут и в этой реальности призвать войска из метрополии. При случае нужно раздобыть информацию о геополитической ситуации в этой части мира: Если Пирр существует, то сейчас он грабит Македонию. А если и нет в этой реальности такого полководца, но распри в Македонии есть — все одно нужно быть готовым именно к такому развитию событий в ближайшем будущем. Поскольку именно за счет побед в Македонии произошло усиление Пирра и раскрылись его полководческие таланты», — никакого плана собственных действий от этих рассуждений я не составил, но хаос в голове упорядочился. Я уснул.