— Да не уж то согнется?
— Согнется, раз бренн Алатал сказал. — Подтверждает Уэн.
— Когда бойи пришли в эти земли кончики их мечей были закруглены. Таким мечом, только рубили. Столкнувшись с этрусками и увидев эффективность в бою гладиусов, которыми и рубили и кололи, бойи стали затачивать свои мечи. — Увлекшись, поднимаюсь на ноги. Показываю галлам, что и рубить можно по-разному: можно бить сверху, а можно и резать, если противник не имеет брони.
— Бренн Алатал, нам бы потренироваться не мешало, — то ли попросил, то ли констатировал Хоэль.
— С оружием настоящий воин упражняется помногу часов в день. Кто вам мешает?
Смотрите на других, учитесь, а главное, думайте. — У самого мысль проскакивает: «Знали бы вы, какое счастье, что настоящих мастеров мечников я пока ни в Этрурии, ни тут, в Галлии не видел». — Открою вам секрет. — Смотрят на меня широко раскрыв глаза.
Который раз ловлю себя на мысли, что иногда галлы по-детски наивны. — Искусство мечника рождается от понимания важности правильного движения ногами в бою. Наклонился, не удержав равновесия, и ты мертв. Нужно всегда двигаться так, что бы как можно быстрее атаковать или защищаться. Поставьте на голову глиняное блюдо и тренируйтесь. Колите, рубите, режьте, делайте все что угодно, только держите на голове блюдо. — Советую, а сам вспоминаю, как первый раз поставил себе на голову керамическое блюдо и конечно, разбил. Потом спер в столовке пластиковый поднос. Вот с ним и тренировался.
— Бренн Алатал, ты так молод, а столько умеешь и знаешь. Кто тебя учил? — Спросил Хоэль. И я серьезно задумываюсь, прежде чем дать ответ.
— Были у меня учителя. Только лучшие учителя для человека — здравомыслие и наблюдательность. Учиться чему-нибудь новому можно каждый день у других людей, у природы. Для начала, прежде чем сделать что-нибудь, думайте, зачем. Понимаете? — Оба утвердительно кивают в ответ. Занятные ребята.
— Все. Пора. Мне не терпится поскорее увидеть Гвенвилл. — Они понимают. Уэн прячет в мешок еду и воду, Хоэль проверяет лошадей, но только не моего Чудо. Иду сам, скармливаю ему лепешку, прыгаю в седло. Который раз подумываю о стременах: «Надо бы с кузнецом, каким-нибудь потолковать».
Приехали в деревню, когда солнце только приготовилось нырнуть за горизонт. Хоэль попросился навестить мать, да и Уэн был не прочь повидать родню.
Отпускаю компаньонов в увольнение. Сам еду к дому Гвенвилл. Готовлюсь, произнося в мыслях всякие фразы, представляю, как может сложиться разговор. От этого только кошки на душе скрести начали. Решаю: «Будь, что будет». — Оставляю Чудо у плетня, вхожу в дом.