— Не смогу забыть, — в изнеможении, закрывая глаза и чувствуя, как наворачиваются слезы.
— Сможешь. Пока ничего не было — сможешь.
Резко развернулась лицом к нему и схватила за ворот рубашки.
— Было. Все было. Ты целовал меня, прикасался ко мне, ласкал меня. Я счастлива, когда ты рядом, Максим. Счастлива, понимаешь? Я никогда не была счастливой. С ума схожу. Не отталкивай меня. Пожалуйста. Не отталкивай.
Обхватила его лицо ладонями, и сама прижалась губами к его губам, и мир под ногами закачался, растворилась в поцелуе, чувствуя, как он сжал мой затылок, привлекая ближе к себе, жадно впиваясь в мой рот, и по телу прошла волна тока.
Камень плавиться под моими губами, и я понимаю, что огонь вырывается наружу. Мне только немного продержаться, и все взорвется вокруг. Его проклятая сдержанность.
Но Макс так же резко оторвал меня от себя, как и целовал секунду назад, увернулся, когда я потянулась к его губам снова и слегка тряхнул.
— Это ненадолго. Потом ты будешь меня ненавидеть и проклинать. Проклинать себя за каждое слово. Ничего не было. Так. Баловство. Ты выпила — я психанул. Давай, помоги мне, малыш, забудь об этом. Проехали. Не усложняй. Не заставляй делать тебе больно.
— Знала, что ты так скажешь… знала, что пожалеешь. Мог, конечно, грубее, но ты сыграл в благородство, да? Утешил несчастного и одинокого ребенка? Погладил по голове, прежде чем ударить? Бей сильнее — не сломаюсь. Не хрустальная. Мне не нужна твоя идиотская жалость.
Он вдруг до хруста сжал мои плечи и, тряхнув еще раз, прорычал прямо в лицо:
— А что тебе нужно? Давай. Поделись розовыми мечтами. Может, я проникнусь.
Я сжала челюсти и сильнее впилась в воротник его рубашки, глядя в эти синие глаза, полные какой-то отчаянной ярости.
— Это не розовые мечты. Я ненавижу розовый цвет. Мне нужно много, Максим. Слишком много — ТЫ. Весь. Зверь. Наглый. Страшный. Опасный. Ты мне нужен. Я не боюсь ни тебя, ни твоего мрака, которого боишься ты сам. Я его чувствую. Тебя чувствую. А тебе никто не нужен. Ты эгоистично прячешься от всего мира под маской циничного подлеца и ублюдка, а на самом деле…
— А на самом деле я и есть циничный подлец и ублюдок. Вот в чем проблема.
— Моя. Моя проблема, не твоя. И ты лжешь. Не знаю почему, но ты сейчас лжешь нам обоим. Я просто хочу быть рядом и любить тебя. Я не требую ничего взамен. Просто позволь быть рядом, Максим.
— Рядом с кем, девочка? Ты вообще понимаешь, кто я и какой?
— Я вижу какой ты внутри. Я чувствую твой внутренний мир даже больше, чем свой собственный.
Расхохотался громко, запрокинув голову и снова посмотрел мне в глаза, а я больше не понимаю его взгляд. Потому что говорит одно, а там безумие, надрыв, какая-то боль, понятная только ему одному. Почему он так себя ненавидит? Я эту ненависть кожей ощущаю.