В дверях появился горбун.
— Скажи-ка племяннику, чтоб пощипал этих гусаков… его доля как обычно!..
Горбун криво усмехнулся и закрыл дверь.
Поняв, что задумал этот гад, рассвирепела окончательно и схватилась за ларец. Потом с трудом взяла себя в руки, оставила его пока в покое и придумала одну хитрую комбинацию: вырезать телескоп, забрав его у Жесли, но только скопировать ларец, чтобы мошенник до поры, до времени ничего не заподозрил. Возможно, это решение и было откликом Ведущих, а возможно, и нет. Подождав, пока старик налюбуется приобретением и уберет его в шкаф, кинулась к ларцу. Сначала аккуратно скопировала сам футляр, а потом забрала телескоп, просто переложив в свой ящичек. Убедившись, что в экземпляре Алхимика стало пусто, мысленно горячо поблагодарила Ведущих за такую возможность и аккуратно закрыла шкаф. Этот прибор заполнил последний оставшийся у меня контейнер свернутого пространства.
Предвкушая выражение лица жулика, когда он обнаружит, что приборчик исчез, собралась домой. На прощание потрепала по голове грифона:
— Еще увидимся, малыш! — и неторопливо принялась спускаться вниз.
14…та
Во дворе Академии стоял тот особенный «дым коромыслом», который всегда и везде бывает, когда кто-то собирается уезжать. Его невозможно описать внятными словами, но всякий, кто хоть раз участвовал в этом — меня поймет.
Я сидела на высоком парапете главного крыльца, на панелях из резного мореного дуба, и наслаждалась открывающимся мне зрелищем. По двору бегал профессор Броу, громко раздавая указания взмыленным носильщикам. Несколько лучших студентов, удостоенных чести сопровождать ученого в путешествии, лихорадочно упаковывали последние припасы и снаряжение. Особенно потешно выглядел студент Лукас, напяливший на свою толстую белобрысую голову широкополую шляпу на шнурке — в точности, как у профессора! — и выглядевший в ней просто уморительно. Лихой головной убор был парню великоват и с завидной периодичностью съезжал на нос, закрывая обзор в самый неподходящий момент. Тогда Лукас испуганно замирал на секунду, лихорадочно поправлял шляпу, порой сбивая с носа очки, и снова бросался вперед.
За моей спиной стоял весь ученый совет Академии, вместе с главным советником его величества, лордом Броу. Царедворец был внешне спокоен, но я уже достаточно хорошо изучила советника, чтобы по малейшим признакам угадывать его настроение. Мне даже не нужно было для этого осматривать его ауру, чтобы быть твердо уверенной — лорд очень взволнован!
Я уже знала, что экспедиция предстояла грандиозная, и тихо молилась