– Хотите получить работу, которая зачтётся вам как курсовая?
Никто не отказался. Видимо, в этой маленькой группке подобрались исключительно авантюристы и забубённые головушки.
– Ознакомьтесь.
Всё та же тощая стопочка листов была тщательно просмотрена третьекурсниками.
– Так что, берётесь?
Перестрелка взглядами длилась две секунды с десятыми.
– Берёмся.
– Задачка не из тяжёлых.
– Можем сделать.
Сарат поспешил охладить чрезмерно горячих студиозусов:
– На самом деле она не так проста, как выглядит, это и сами потом увидите. Однако я тоже полагаю, что вам по силам. На проработку задания даю три дня. По его окончании придёте ко мне на приём с вопросами, если таковые появятся, конечно. Или же через неделю с готовым проектом… или же через три недели с работающим изделием. Дальше: у вас будут материальные траты. Кто будет казначеем?
Без малейших колебаний студенты ткнули пальцами в коллегу женского пола и хором выдали:
– Она.
– Почему как с деньгами, так всегда Темила… – пробурчала та.
Видимо, эта реплика была уже привычной, поскольку реакция также оказалась стандартной.
– Ты по этой части…
– …лучше всех. – И льстивые улыбки в придачу.
– Прекрасно, – улыбнулся кандидат в академики. – Вот вам, Темила, пятьдесят сребреников. А вот два кварца, их должно хватить. Отчётности, надо полагать, вас учить не надо?
Ответом были надутые губы.
– Я так и думал. Тогда желаю успеха. Более того, уверен в нём. Всего вам пресветлого.
– И вам, – ответил нестройный хор.
* * *
Вспоминая потом езду до Петербурга, Семаков смог отметить лишь одну светлую сторону: скорость.
Оборотной её стороной была усталость. Отдых был самым кратковременным; на станциях он длился ровно столько времени, сколько требовалось на замену лошадей. Даже крепкая натура морского офицера с трудом выдерживала тяжесть путешествия.
Фельдъегерь Никодим был угрюм и неразговорчив. Правда, он не отмалчивался на вопросы, но старался отделываться самыми короткими репликами. Самой длинной речью его был ответ на осторожную констатацию очень быстрой езды:
– Это что, вчера мы лишь четыреста вёрст отмахали, а вот зимой и по четыреста пятьдесят могли бы.
Ездокам везло: дождя не было, а туман в счёт не шёл.
В результате такого сверхбыстрого путешествия по прибытии в столицу империи капитан второго ранга имел вид скорее бледный и помятый, чем лихой и придурковатый (что требовали традиции ещё со времён Петра Великого). Но моряк службу знал и, не теряя ни часу, явился по месту назначения, то есть в Адмиралтейство. Видимо, большое начальство уже было предупреждено, поскольку немедленно последовало распоряжение: отдохнуть один день, привести себя в порядок и отправляться в Царское Село, где ожидается высочайшая аудиенция.